Генка прошел уже несколько кварталов, а неизвестный микрорайон все не кончался. Наконец, потеряв терпение, он остановил какого-то прохожего и вежливо спросил, как пройти к центру.
Прохожий недоуменно раскрыл глаза.
— Ты, очевидно, имеешь в виду центральную станцию городского метрополитена? Тогда тебе нужно пройти два квартала и затем повернуть вправо. Если торопишься — лифт в соседнем подъезде. Можешь проехать туда в метро.
Он подождал немного, но Генка больше ничего не спросил. Прохожий пожал плечами, пошел было своей дорогой, а затем обернулся и, окинув взглядом Генкин костюм, сухо добавил:
— За следующим углом пункт обмена одежды. Тебе бы не мешало сначала зайти туда.
Генка ничего не понял, но сказал на всякий случай «спасибо» и побрел в указанном направлении.
Слова прохожего встревожили его не на шутку. «Метро в Минске?! А может, это не тот Минск?» Но сколько Генка ни напрягал память, другого города с таким же названием припомнить не мог.
Рассеянно дошел он до конца квартала, свернул за угол. Над широкими дверями действительно висела вывеска: «Пункт обмена одежды и обуви». Недоумевая, зачем его послали сюда, Генка все же толкнул неожиданно легко отворившуюся дверь и вошел в здание.
За дверью находилась просторная комната с множеством зеркал. На длинных вешалках висела различная одежда. Внизу, на специальных подставках, красовалась выставленная обувь. У стен стояли шкафы с надписями «женское белье», «мужское белье», «носки» и тому подобное. «Как в магазине»,- подумал Генка.
Две застекленные двери с матовыми стеклами вели внутрь помещения. Над ними светилась надпись: «Душевые» и на дверях буквы — «М» и «Ж».
Вначале Генке показалось, что в комнате есть люди, но, присмотревшись, он понял, что кроме него никого нет. В зеркалах многократно повторялась его собственная растерянная фигура. Чумазое лицо, грязная, потрепанная одежда…
— Да, помыться бы мне не мешало,- вслух подумал Генка и нерешительно окликнул: — Эй, тетенька!
Почему «тетенька», Генка и сам не знал. Может быть, он просто привык к тому, что в магазинах чаще всего работают женщины.
Никто не отозвался.
«Была не была! Помоюсь и все! Ничего мне за это не сделают!» — отважился Генка и вошел в душевую.
Перед душевой была раздевалка. Никаких тумбочек и шкафов, как обычно в бане, Генка не увидел. У дверей стояли два ящика с надписями: «Для ненужной одежды» и «Для старой обуви», а посреди раздевалки — широкая скамья с вешалками вместо спинки.
