пульсирует в молчании, и хотя Самсон всего лишь заурядное чудовище, в отличие от особенной
меня, я знаю, что он чувствует его пульсацию.
Сахарная нить мгновения обрывается, и, схватив меня за волосы, Самсон рывком поднимает
мою голову. Его лицо с красными прожилками идентично тому, что я видела в воспоминаниях
Келли: среднего возраста, с огромными порами и обвислыми щеками. Только сейчас в его глазах нет
довольного блеска, а густые брови подняты в удивлении.
Подозреваю, что я первая жертва, которая улыбается ему.
И стопроцентно уверена, что я первая, кто вскакивает и припечатывает его за горло к стене.
Он пытается кричать, но я сжимаю пальцы на его шее, и крик с хриплым бульканьем умирает. В
глазах Самсона отражается потрясение и смятение. Он не понимает, как мои маленькие слабые руки
могут быть так сильны. Он много чего не понимает. И как же хочется его на этот счет просветить!
Я поднимаю его вверх по стене, пока его ноги не отрываются от пола. Его глаза округляются,
в них плещется паника, и я замираю, наслаждаясь этим мгновением — когда охотник осознает, что
сам стал жертвой, когда пытается уложить в голове, как такое могло произойти. Его лицо искажается
от ужаса.
Я оборачиваюсь и вижу, что Келли тоже наслаждается этим. Она сжала ладошки перед собой,
лицо светится оттого, что в этот момент совершается правосудие.
Мое внимание привлекают слабые попытки Самсона вцепиться мне в руку. Он выше меня и
умудряется встать на цыпочки. Этого достаточно, чтобы снять немного давления с его горла. Я не
против.
— Чтооо?.. — хрипит он.
— Любишь причинять боль другим, Самсон? — спокойно спрашиваю я, хотя сгораю в огне.
Голод пожаром бушует внутри.
— Ннн…
Я сжимаю пальцы на его горле, и он хватается за мое запястье, молотя ногами по стене.
4
— Шшш, все хорошо, — мягко, нежно говорю я, как будто мне не все равно. Затем перехожу
на шепот: — Я тоже люблю причинять боль другим. — Я еще сильнее сдавливаю его горло, и он
извивается, снова вставая на цыпочки, силясь вдохнуть воздух. Я бью его стопой по пальцам ног и
отпускаю.
Он с криком падает на пол и тут же отползает от меня, кашляя и хватая ртом воздух. Я
сдвигаюсь, перекрывая ему путь к двери, и он шарахается назад.
— Чт?.. — сипит он, хватаясь за свое измученное горло.
Я шагаю к нему, и он как безумный, задом, на карачках, отползает и забивается всей тушей в
угол. Я слышу его зашкаливающий пульс. Его сердце дико колотится, но кровь не достигает лица.
