Я поднимаю на неё взгляд, мой желудок сворачивается в узел.
— О чём ты говоришь? Почему ты заговорила обо всём этом?
Она пожимает плечами.
— Просто мы же не знаем, сколько времени нам осталось, вот и всё.
Этот разговор при ярком солнечном свете с Бобом Марли, поющим «Всё будет хорошо» на фоне, совершенно неправилен и неуместен. Я ненавижу его.
Я сглатываю комок в горле.
— Ты же здорова, верно?
Она кивает.
— Я говорю о том, что если рак и научил меня чему-то, так это тому, что каждый день нужно проживать как последний.
— Господи. Не пугай меня так, Бекка. У нас у обеих куча времени для детей и всего прочего.
— Конечно. Просто ты так долго была сосредоточена на мне. Теперь, когда я выздоровела, тебе пришло время заняться собой.
— Я и секунды не раздумывала, чтобы оказаться там ради тебя. Я всё для тебя сделаю.
— Я знаю это. Просто мне не хочется, чтобы ты жертвовала чем-то ещё, — она слабо улыбается.
Мне ненавистно, что она права. Стыдно признаться, но были времена в моей жизни, когда я обижалась на неё. Наш выпускной в последний год старшей школы отличный тому пример. Я купила красивейшее длинное серебряное платье без бретелек и собиралась пойти на выпускной вместе с капитаном баскетбольной команды нашей старшей школы, Джонни Найтом. Однако состояние Бекки ухудшилось, и вся наша семья отправилась в Хьюстон на срочную операцию. Я чувствую себя ужаснейшей эгоисткой от одной только мысли. В результате, в прошлом году я выбросила это серебряное платье. На нём всё ещё висели бирки. И чувству вины не было конца. Теперь мне жаль, что я не подарила его, а вместо этого в порыве злости запихала в мусорное ведро.
— Ты так долго жила в тени меня и моей болезни. Теперь настало твоё время, и я не хочу, чтобы на твоём пути что-то стояло.
— Когда твой следующий визит к врачу? — спрашиваю я, отводя тему подальше от своей личной жизни.
— В понедельник. Но я чувствую себя нормально, — она замечает моё теперь уже кислое выражение лица, и её улыбка становится хмурой. — Эй, прости, что так всё взваливаю на тебя. Мне просто хочется знать, что, независимо от того, что произойдёт, ты будешь в порядке.
— Конечно, буду, — моя жизнь приходит в норму, и Бекка наконец-то выздоравливает. У всех нас предостаточно того, чего следует ждать.
Я лежу, глядя прямо на солнце. Наш разговор оставил меня слегка на взводе. Честно говоря, так проходит весь этот день. Первая встреча моих родителей и Колтона, разговор с Мартой, а теперь и эта странная беседа с Беккой... Я растеряла своё дзен-ощущение спокойствия. Пуф. И нет его.
