Он нажимает кнопку на планшете, отчего экран темнеет, и вздыхает.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты жил здесь с ней. И, думаю, для тебя этот дом полон воспоминаний, и мне странно думать о тебе, живущем здесь с другой женщиной, засыпающей когда-то в постели, которую делила с тобой я...
— Что ты хочешь знать? — интересуется Колтон.
— Думаю, я хочу знать... был ли ты счастлив? За наше очень краткое общение Стелла представилась довольно отличающейся от меня, — она была бесчувственна, резка и ухожена до последнего дюйма.
— Вы разные. Чёрт, Софи, ты — другая.
Мне нравится мысль, что, возможно, то, что мы с ним разделили, отличается от того, что было у него с ней.
— Какая?
— Ты мягкая, милая, нежная. Ты заставляешь меня смеяться.
— Мне ненавистно, что у тебя есть воспоминания с ней о том, чего я с тобой никогда не разделяла.
Уверена, он в курсе, что я говорю о сексе, поэтому мои щёки слегка краснеют. Он сказал, что мы всего лишь друзья, так что я понятия не имею, почему подталкиваю его рассказать мне об их сексуальной жизни. Я похожа на ревнивую подружку, но не могу себя остановить.
Колтон наклоняется ко мне, приковывая к месту тёмными глазами.
— Хочешь знать, почему с тобой я хотел только орального секса?
Я киваю, не в силах противостоять ценной информации, которую он вывешивает передо мной.
— Потому что это то, чего Стелла бы делать не стала.
— Что ты сказал?
— Я никогда не трахал её рот. Я никогда не терял себя в ней. Каждый раз с тобой были только мы. Не было никаких горьких воспоминаний, которые бы всё испортили. Это было наше время.
Его слова порождают во мне прилив противоречивых эмоций. Сердце трепыхается в груди, в то время как я с особой ясностью вспоминаю наше эротическое столкновение.
— Она не стала бы... почему?
Он пожимает плечами.
— Говорила, что ей не нравится вкус. И, конечно же, именно за этим занятием я поймал её с садоводом — глубокий минет с ним в библиотеке. Ей приходилось это по нраву, до тех пор, пока не оказывалась со мной.
Моё сердце болит за него. Я так же зла, как и он, и начинаю понимать, чем вызвана глубокая боль и недоверие, что он носит с собой. Я вспоминаю его не очень-то большое желание входить в ту комнату, и моё сердце чуть-чуть смягчается. Как бы банально это не звучало, мне нравится знать, что минет делала ему только я. Сейчас мне ясно, что он испытывал отвращение также и к библиотеке.
— Жизнь с ней была просто удобной. А ты — мой выбор. Выбор, который, я отчаянно хочу сделать, если ты мне позволишь.
