рассказать, это было бы честно.
Я только киваю, но ничего не говорю.
- Ты молодец, - внезапно говорит Тайлер, и я не сразу понимаю, что он говорит о галереи. –
Здесь очень хорошо. – Он обводит рукой большой светлый зал.
- Да, это потребовало вложения больших сил и времени, но теперь мне есть, чем гордится, - с
улыбкой признаю я.
- Это точно. И ты нашла себя в новом деле. – Он отвлекается от созерцания картин на стенах и
долго смотрит мне в глаза. Я понимаю, о чем он. Слишком хорошо понимаю. Эта галерея в
какой-то мере спасла меня от бессмысленной потери времени, когда я больше не могла
танцевать.
- Ну, ты тоже молодец, - с напускной веселостью говорю я, желая уйти от опасной зоны. –
Молодой, талантливый и привлекательный автор, так кажется, писали о тебе в журналах? Ты
добился, чего хотел.
Тайлер усмехается и пожимает плечами.
- Да, наверное.
- Наверное? Не скромничай. – Я закатываю глаза. – В Голливуде заинтересовались тобой, это
много значит.
- Это еще слишком призрачно. – Он потирает бровь, и я с удовлетворением замечаю, что он
тоже далеко не спокоен. – Рано говорить о чем-то.
- Тем ни менее, я за тебя рада, - пожав плечами, серьезно признаюсь я.
- Спасибо. Ладно, не буду тебя больше отвлекать. – Он бросает быстрый взгляд на наручные
часы. – Да и мне пора идти.
- Ты не волнуйся, я поговорю с Норой, - обещаю я, когда мы направляемся к выходу.
- Хорошо. К тому же, вы двое нужны друг другу, всегда так было и это никуда не делось. И я не
хочу быть тем, из-за кого вы ссоритесь.
Я с согласием киваю. Когда он уже берется за ручку почти полностью стеклянной двери, я все
же решаюсь спросить один из мучавших меня вопросов:
- Тайлер, ты, правда, хотел, чтобы я погибла тогда? – Мой голос звучит ровно, но мне стоит это
огромных усилий.
Он замирает, потом оборачивается ко мне и долго смотрит в глаза.
- Нет. – Его голос звучит хрипло, и он далеко не спокоен. – Я никогда, ни на одно мгновение
этого не хотел.
Когда я возвращаюсь домой, Джаред уже там. На нем все еще рубашка, но галстук отсутствует,
верхние пуговицы расстегнуты, и рукава закатаны до локтей. Он сидит на одном из светлых
диванов в гостинной, в окружении бумаг, разложенных на кофейном столике. Рядом стоит
стакан с четвертью его любимого шотландского скотча.
Эта картина столь мне знакома, и обычно я чувствую во всем этом некий уют. Но сегодня, когда
я смотрю на него, мое сердце щемит от волнения и тревоги. Мои нервы в разобранном
состоянии после встречи и непростого разговора с Тайлером.
