Бабка Надя долгое время собирала документы, пытаясь оформить опеку над внучкой, но старушке постоянно отказывали, объясняя это ее неспособностью содержать девочку. Какими правдами или неправдами баба Надя добилась своего — было загадкой, но никого это уже и не интересовало.
Вот тогда одним летним днем я вместе со Светкой оказалась в деревне.
Господи, да это были самые лучшие три дня в моей жизни. Мы объедались, купались и дурачились во дворе до поздней ночи, поднимая на уши большую часть населения. Все эти три дня соседские собаки лаяли почти не переставая, потому как наш визг и хохот разносился по всей деревне.
Именно ту небольшую деревушку и напомнили мне эти домики и сады. Как будто в прошлое перенеслась. Я даже машинально оглядела себя — мало ли какая фигня со мной случилась.
Мысленно посмеявшись над собственной глупостью, покачала головой и направилась к темно-зеленой избе, привлекшей мое внимание некоторой отстраненностью. Домик словно в стороне стоял, но в то же время, соседствовал с другими.
В общем, чисто интуитивно, — в последние годы чаще на внутренний голос и полагалась, — понесло меня к невысокой поржавевшей калитке. С тихим скрипом она распахнулась, впуская меня в уютный двор, усаженный пестрыми цветами и персиковыми деревьями.
Учитывая тот факт, что времени было около четырех утра, вполне был вероятен вариант со скандалом: прогонят иностранку к чертям и все тут.
В нерешительности потоптавшись на месте, так и не приблизилась к крыльцу, а когда вдруг окончательно струсила, развернулась, дабы уйти. Но не тут-то было.
Твою ж мать!
Метрах в двух от меня, прямо у самой калитки сидело огромное косматое чудовище и с пассивной мордой разглядывало, собственно, меня. Хрен их разберешь — собачьи породы, но, кажется, это была кавказская овчарка. Такой «песо-медведь», просто невероятное существо размером с теленка.
Судорожно сглотнув, внезапно подкатившую панику, осторожно пошевелилась и сделала крошечный шажок назад. Собака не отреагировала.
Что ж, ладно. Значит, я могу идти, так ведь?
Но стоило мне осмелеть, как пес, оскалившись, зарычал и выпрямился.
Ну, а что? Мне оставался один единственный вариант — дерево.
Давненько не занималась этим, пора и вспомнить.
Шарахнулась в сторону, при этом запустив в псину сумкой. Не надолго, но все же задержало зверя.
Повиснув на самой низкой ветке, отчаянно подтянулась, — эх, видел бы меня Линч, — и с пронзительным криком Тарзана, перевалилась через ствол. Уже лежа на ветке животом, ощутила мощную челюсть собаки на своей щиколотке. Надо признать, пес меня щадил.
