А дальше что-то пошло не так, что-то испортилось в них самих, в их подогнанном, притёртом коллективчике. Дурость попёрла. Маше казалось, она знает, когда и почему попёрла. Грешила на день рождения Болека.
Как всегда, сидели за праздничным столом, курили под псевдодиссидентские разговоры на кухне, танцевали. Скучали неимоверно. Обязательная программа надоела до тошноты. И тут Шурик поверг всех в изумление, предложив:
- Давайте, сыграем в "бутылочку"?
- У тебя с головой всё в порядке? - саркастически поинтересовалась Татьяна. - Нам что, по четырнадцать лет?
- Во-во, - поддержал Болек, зацикленный на моральном кодексе строителя коммунизма. - Ты ещё в "кис-мяу" сыграть предложи.
Шурик немного смутился:
- Да ладно вам, у меня в четырнадцать лет одни тренировки были и футбол во дворе. Надо же попробовать. А то все играли, а мы нет.
Повисла напряжённая тишина. Лёлек забился в угол. Казимирыч оглядывал друзей внезапно заблестевшими глазами. Шурик вдохновенно менял на лице выражения от "просто недалёкий человек" до "полный придурок". Татьяна обалдело наблюдала за немой сценой. У Маши вообще все мысли из головы вылетели
- Ну что такого? - прозвучало лениво. - Давайте сыграем, раз Шурику попробовать хочется. Убудет нас, что ли? Зато Шурику море удовольствия.
Татьяна повернулась к развалившемуся на диване Славке.
- Тебя не смущает, что на пять парней всего две девушки?
- Нет.
- И вы, мальчики, тоже друг с другом целоваться будете?
"Мальчики" оторопело переглянулись. Казимирыч возмутился:
- Зачем! Ещё не хватало! Думай, что говоришь! Будем пропускать, если выпадет.
- Э-э-э, - Татьяна покрутила пальцем у него перед носом. - Хитрый какой. Не выйдет, дорогой товарищ.
- Ты испугалась? - подначил Славка. - Невероятно, но факт. Танька Ярошевич чего-то может бояться.
- Я ничего не боюсь, - огрызнулась Татьяна и мгновенно сообразила, как легко попала на крючок. Она прищурилась, подумала немного и озвучила свой вариант:
- Хорошо. Я, например, согласна. Но при одном условии. Мальчики тоже будут между собой целоваться.
Надо было видеть лица "мальчиков". Ай, да Татьяна! Как она ловко их подловила. Они спешно ретировались на кухню под предлогом перекурить встречное предложение. Вернувшись, объявили:
- Мы согласны.
Не согласна была одна Маша. Она, конечно, целовалась с парнями неоднократно и криминала в поцелуях не видела. Но то с кавалерами. С друзьями целоваться ей и в голову прийти не могло. Разврат натуральный. И плевать она хотела на сексуальную революцию, о которой начали поговаривать на московских кухнях. Её уламывали долго. Уломали. Славка на ухо пообещал:
