Предания о дзэнском монахе Иккю по прозвищу «Безумное Облако» | страница 78

— Даже скоты хорошо понимают, что такое благодарность за спасение жизни. А потому те, кто, родившись человеком, не различает хорошего и плохого, уступают той обезьяне!

Так с чувством он подробно рассказывал прихожанам об этом случае. Нет в том ни капли вымысла.

Когда Иккю был ещё только начинающим монахом, подался он заниматься буддийскими практиками в землю Этиго, шёл где-то посреди гор, и солнце начало клониться к горам на западе. Какой-то местный житель сказал ему:

— Господин монах, если ищете ночлег, ступайте в старый храм, который вон там виднеется, там и переночуйте. Только вот говорят, будто бы в том храме по ночам обитают тэнгу[187], ничего?

— Это как раз то, что нужно! — отвечал Иккю, пошёл в тот храм, взобрался на алтарь, сложил мудру[188] Невидимости и успокоился. В середине ночи сверху с гор кто-то спустился — если б то были люди, то по звуку — человек двадцать или тридцать протопали к храму.

«Ну и ну!» — подумал Иккю, смотрит и видит — толпа послушников гурьбой ввалилась в храм, и принесли они в паланкине монаха, лицом он был бел, даже немного синеват. Столпились, окружили они паланкин, но тот монах прогнал всех послушников в сад:

— Ступайте поиграйте там!

Те послушно потопали наружу и стали играть.

Тогда монах сказал:

— Ты, монах, который там прячется, — иди сюда!

«Надо же, он меня нашёл!» — подумал Иккю и спросил:

— А зачем?

— Никуда не годится твоя мудра Невидимости, видно тебя. Ступай сюда, я тебя научу!

Иккю успокоился и подошёл к нему. Тот его учил-учил, а потом сказал:

— Теперь попробуй сам. Тех я выгнал, потому что не хотел показывать этим бестолочам. А ты попробуй, сложи мудру!

— Ну что же… — Иккю сложил мудру.

— Хорошо, хорошо! Вот теперь тебя не видно! — сказал тэнгу. Потом он вместе с послушниками станцевал, а на рассвете ушли они в горную глушь.

Иккю как-то рассказал эту историю одному человеку.

^{>Тэнгу сказал: «Никуда не годится твоя мудра Невидимости, видно тебя. Ступай сюда, я тебя научу!» Иккю успокоился и подошёл к нему.}

В северной части столицы жил Камэя Рокуэмон, был он прихожанином Иккю, частенько захаживал к нему в храм, вёл разговоры о десяти тысячах вещей и тем утешался.

Как-то раз пришёл он к преподобному и рассказывал:

— Вот, преподобный, пребываю в тоске я, сколько ни раздумываю, с какой стороны ни смотрю, а нет печальней доли, чем человеческая. Самое грустное то, что, чего бы я ни пожелал, а ничего не выходит, оттого грустно мне, печально пребывать в этом мире, тяжело, и хочется скорее умереть, — с такими мыслями влачу каждый день, лишь жалуюсь впустую. Почему бы это так одолевает меня бедность? Слышал я, что Дайкоку