Предания о дзэнском монахе Иккю по прозвищу «Безумное Облако» | страница 104



Не спросишь — опять же «му».
Нэдзу окидзу
Моно омовадзу
сирадзу
Тоэба «му»,
Товадзарэба нао
«му»
Спросишь — не скажет,
Не спросишь —
Тоже не скажет.
Господин Бодхидхарма,
Что у тебя на душе?
Товаба ивадзу
Тованэба ивану
Дарумадоно
Кокоро но ути ни
Наника ару бэки

Так он изволил написать. Тот человек сказал:

— Премного благодарен! — принял свиток, склонив голову, и вернулся к себе. Та картина со славословием сейчас хранится в его доме как великое сокровище.

>«Вот эту картину мне нарисовал такой-то художник. Кто это такой здесь нарисован? Глаза выпучены на всё лицо, и бородища до глаз!» Иккю отвечал: «Это же Бодхидхарма, основатель нашей школы!»

2

О том, как один человек написал табличку с правилами, а Иккю дописал на ней

Где-то жил человек, ничем не примечательный и вздорный. И при том был он богат и ни в чём не знал недостатка. Служило у него множество людей. Желая выразить свою волю, он установил у дверей в дом табличку с правилами для работников. На ней было написано:

Запрещается
Льстить и подхалимничать на службе,
Использовать людей до истощения, объедаться,
Выпрашивать подачки от вышестоящих.

Однажды пригласил он к себе Иккю. Они поговорили о разных делах, и в конце разговора Иккю спросил:

— Странная табличка перед дверью у вас. Это правила для работников?

— Так и есть! — ответил хозяин.

Иккю развеселился и перед уходом написал на ней:

Чем выслуживаться
И в довольстве жить,
Не выслуживаться
И жить в бедности
Куда как проще.
Хэцураитэ
Таносики ёри мо
Хэцуравадэ
Мадзусики ми косо
Кокоро ясукэрэ

Бумагу с написанным он прикрепил к табличке с правилами и пошёл домой.

3

О том, как один отшельник задавал Иккю вопросы о буддийском учении

В столице был один отшельник. Однажды пришёл он в сплетённую из трав хижину к Иккю, чтобы выразить ему своё почтение.

Преподобный тогда болел и передал ему: «Извините, но сейчас я никого не могу принимать, а если у вас ко мне какое-то дело, приходите попозже», но тот монах сказал: «Понимаю, вы больны. Но хотел бы повидать вас, хотя бы и стоя[240]».

Иккю был прямодушным монахом, а потому подумал: «Я ему сказал, что никого не принимаю, — может быть, он решил, что я его стесняюсь?» — и вышел к нему.

Тот монах сказал ему:

— Я обитаю в столице, изучаю буддизм школы Тэндай, как он есть. Однако же кое-что мне непонятно, и я хочу спросить вас, господин монах.

Иккю отвечал:

— Что же вас беспокоит? Я сам неумён, даже азбуку ироха[241] — и ту разъяснить не сумею, настолько я глуп. Так что даже не надеюсь развеять ваши сомнения.