заказать китайскую еду. – Легкая пауза. – Почему бы тебе не остаться на ужин?
– Думаю, мне пора домой. Я устала и вся взмокла. Из меня получится плохой собеседник.
– Тебе и не нужно быть хорошим собеседником. В этом прелесть семьи: тебя должны
терпеть в любом случае.
Я улыбнулась:
– Это твоя семья, не моя. Технически они меня не должны терпеть.
– Потерпят, если я захочу.
Услышав прерывистый крик пересмешника, я взглянула на заросли кампсиса (1) и
восковника, растущие на краю ручья. Раздался ответный крик пересмешника. Снова и
снова, один крик решительней другого.
– Они дерутся? – спросила я.
– Возможно, спорят о границах. Но учитывая время года… могут ухаживать.
– Значит, это серенада? – Очередной вопль, музыкальностью не уступающий скрежету
металла. – Боже, как романтично.
– А когда они голосят хором… это экстаз.
Я рассмеялась и совершила ошибку, заглянув ему в глаза. Джо был слишком близко. Я
чувствовала запах его кожи, солнца, соли и хлорки. Волосы у него были взъерошены, и
мне хотелось пригладить влажные локоны, поиграть с ними.
– Эй, – тихо сказал Джо. – Почему бы тебе не присоединиться ко мне?
От выражения его глаз жаркий румянец разлился по моему лицу.
– У меня нет купальника.
– Прыгай прямо в одежде. Высохнет.
Покачав головой, я смущенно рассмеялась.
– Я не могу этого сделать.
– Тогда в нижнем белье. – Голос его звучал деловито, но в глазах сверкало озорство.
– Ты, – сообщила ему я, – лишился рассудка.
– Да ладно! Это приятно.
– Я не собираюсь делать с тобой что-то глупое только потому, что это приятно. – Сделав
паузу, добавила с досадой: – Больше не собираюсь.
Джо рассмеялся своим завораживающим мелодичным низким смехом.
– Иди сюда. – Он легонько ухватил меня за запястье.
– Я ни за что … Эй! – У меня расширились глаза, когда я почувствовала давление на
запястье. – Джо, клянусь, я убью тебя…
Потребовался лишь один небольшой рывок, чтобы я потеряла равновесие. Слегка
вскрикнув, я упала в воду, в его с готовностью протянутые руки.
– Чтобы ты провалился! – Я стала брызгать на него водой, яростно размахивая руками. –
Поверить не могу, что ты это сделал… Прекрати смеяться, ты идиот! Это не смешно!
Фыркая от смеха, Джо схватил меня и принялся целовать везде, куда только мог
дотянуться – лицо, ухо, шею. Я с негодованием боролась, но его руки были слишком
сильными, а ладони – повсюду. Словно рукопашный бой с осьминогом.
– Ты такая милая, – прошептал Джо. – Как маленькая промокшая кошечка. Дорогая, не
