-Она едет? – спрашивает врач.
-Да, а… - я поворачиваюсь и по выражению лица доктора понимаю, что произошло нечто ужасное. – Что с ней? – только и шепчу я одними губами.
-Как ее зовут?
-Ники.
-Только что у Ники остановилось сердце…
Я замираю, словно громом пораженный.
-Как… как…
Эта мысль поражает меня. Я убил человека? Я зависаю в прострации еще полминуты, и вдруг набрасываюсь на доктора:
-Вы вообще врач или нет?! Она умирает!!! Спасите ее! Эй, а ты, чертов придурок, - я в отчаянии стучу по перегородке между салоном и водителем, - можешь ехать быстрее? Какого хрена?!
-Успокойтесь, успокойтесь, - шепчет доктор, он похоже, испуган моим поведением, - мисс Паттерсон, подайте мне вон тот чемоданчик… - говорит он санитарке.
Я с трудом перевожу дыхание и откидываю голову на спинку кресла, гляжу на стекающие по окнам машины снаружи капли дождя. Эта девушка… Ники… Господи, лишь бы с ней все было хорошо…
Кап… кап… кап… снова этот ненавистный дождь? Я приоткрываю глаза. Пора идти в школу, снова…
Но тут же я понимаю, что вряд ли куда пойду. Что за фигня?
-Алекс!!! – кричу я. – Отвяжи меня!!!
Опять мой глупый братец и его друзья решили «пошутить» в стиле дурацких розыгрышей лагерей начальной школы! И чем же я в этот раз им не угодила?
Мне хочется вскочить и пойти пожаловаться маме, но… вместо голоса Алекса я слышу чей-то совершенно незнакомый:
-Ники, Ники! Это не Алекс! Хочешь, я позову маму?
Странно. Я немного вспоминаю последние события. Я же шла в школу, а дальше… что было дальше? Последнее, что я помню – это то, как вытащила на перекрестке телефон, чтобы переключить песню. А потом… что было потом?
И голос… голос мне очень знаком…
Минуту… я где-то слышала его… или даже… нет! Я… Я знаю его! Это… это… этого не может быть!
Так, только бы не упасть в обморок. Или не проснуться от радости и неожиданности. Потому что это невозможно.
-Где я? – слабо шепчу я, не ощущая реальности.
Я точно сплю. Или в бреду. Не знаю, что со мной, но то, что я не нахожусь в ясном уме и полном здравии – это уж по-любому, я уверена.
-Ты в больнице, Ники, - говорящий наклоняет надо мной свое лицо, и при слабом свете ламп я вижу Ларсена.
Ларсена. Надо мной. Вблизи. Так близко… кажется, от одной этой мысли я сейчас потеряю сознание.
Он такой прекрасный… рядом… такой, каким мы все его знали по фотографиям, клипам и выступлениям. Только теперь он настоящий.
Столько раз я видела тебя на экране ноутбука, а теперь… теперь… это не тридцать сантиметров между мной и экраном. Но тридцать сантиметров между мной и тобой.
