сжаты, лишь хмуриться немного. Вот и вся его реакция.
- Ох, и доведете вы его когда-нибудь. Уйдет он от нас. А мне действительно жаль
расставаться с таким сильным и нравственно устойчивым педагогом.
- Я тебя умоляю, мама! Нравственно устойчивый? Это с виду он такой весь
правильный, а копни поглубже...
- Мне достаточно того, что я вижу! - отрезала мама. - Так ты согласна на мои
условия?
- А у меня есть выбор? Ты умеешь загнать в угол...
- Тебя загонишь... - вздохнула мама. - С тобой по другому невозможно, Мила. Ты
же упрямая, как... Вся в отца. Это ты не оставляешь мне выбора.
- Ладно, мам. Давай не будем разводить демагогию. Я принимаю твои условия. Я
подтягиваю оценки по предметам, а ты подписываешь договор, заверенный у
нотариуса, что обязуешься оплатить мою учебу в мастерской Марининой,
проживание на съемной квартире. Ну и... прочие расходы. По рукам?
Мама как-то обреченно вздохнула, немного помолчала, затем протянула руку и
пожала мою вымазанную в краске ладонь.
- По рукам.
Я ненавидела утро. Ненавидела овсянку, которую мама неизменно готовила на
завтрак. Ненавидела дорогу в школу.
Закинув рюкзак за спину и воткнув наушники, я брела от остановки с видом
человека, идущего на казнь. Я пообещала матери поговорить с Арсением
Валерьевичем и вчера мне казалось это вполне осуществимым. Ну что мне стоит
подойти к нему и попросить для себя дополнительные часы? Не исключено, что в
восторге от этого он не будет. Может скривится немного. Вздернет этак удивленно
- или насмешливо - одну бровь. Но как отказать дочери директрисы? У него, как и
у меня, нет выбора. А так может "премию" получит в благодарность от Аллы
Викторовны. Мама у меня человек благодарный и об оказанных ей услугах не
забывает. Тем более, что наш Арсений Валерьевич не женат и девушки постоянной
не имеет - если верить слухам, конечно. Так что времени у него - хоть отбавляй.
Черт! Кислицына машет. Эта странная девчонка вдруг ни с того ни с сего решила,
что я остро нуждаюсь в жилетке, в которую могла бы поплакаться - если что. Она
так и сказала: "Обращайся, если что." Ага. Бегу и падаю. С чего она это взяла, я до
сих пор не понимала. Уже недели две как она делила со мной парту - обычно я
сидела одна, зачастую на задних рядах - и, возомнив себя моей закадычной
подружкой, всячески выпытывала подробности наших с Темным отношений. Не
