языка.
Арсений Валерьевич как-то странно посмотрел на меня. Под его изучающим
взглядом я невольно покраснела - стыд опалил щеки, шею, у меня даже уши
горели.
- С вами все в порядке, Мила? Вы... какая-то необычная сегодня.
- Да, все хорошо, - выдавила я из себя улыбку.
Я отвела взгляд, рассматривая ребят за спиной учителя, лишь бы не встречаться с
ним глазами.
- Тогда я жду вас сегодня после пяти. Вам удобно?
- Да. Я приду.
Сделав над собой усилие, я все же посмотрела на Арсения Валерьевича и
натолкнулась на его задумчивый взгляд.
- Хорошо, - кивнул он, вновь став серьезным. - Я буду ждать.
И развернувшись, ушел. А я стояла и смотрела ему в след, пытаясь понять, что я
чувствую. Угрызения совести мне неведомы. Симпатии как таковой я к нему не
испытывала. Тогда почему я краснею и сказать толком ничего не могу? Я
презирала себя такую - хлопающую ресницами и алеющую от одного его взгляда.
Черт побери, Мила! Возьми себя руки. Все складывается как нельзя лучше.
Арсений Валерьевич поможет мне с учебой, а я прощупаю почву и, когда
представится подходящий момент, соблазню его или спровоцирую на какой-
нибудь безумный поступок и выиграю тем самым спор с Перовой. В результате,
убью двух зайцев. А потом преспокойненько съеду от мамы на съемную квартиру,
как и мечтала. Буду учиться в мастерской Марининой и жить самостоятельно, не
завися ни от кого.
И все же на душе скребли кошки. Препаршивые ощущения.
- Ну что, - вскинула я брови, доставая учебники и тетрадки, - с чего начнем?
- С начала, - улыбнулся Арсений Валерьевич и протянул мне листок бумаги. -
Здесь все, что вы должны знать на зубок. Правила и прочее. Срок - два месяца. А
пока перейдем к литературе. Что из произведений классиков вам особенно
нравится?
- Ничего, - ответила я просто.
Глаза учителя слегка расширились.
- Совсем?
- Совсем.
- Ладно. - Арсений Валерьевич вынул какую-то книгу из ящика и открыл ее на
месте, где была заложена веточка какого-то засушенного растения.
Хм. Да наш учитель романтик. Или гей...
- Подарок девушки, - пояснил он с грустной улыбкой, видимо уловив мое
замешательство.
- Понятно.
Значит, не гей. Хоть это выяснили.
- Она умерла, - сглотнув, произнес он и протянул мне книгу.
Я вздрогнула. Книга с глухим стуком плюхнулась на парту. Я встретила взгляд
учителя и вдруг осознала, насколько нелегко ему далось это признание. Неужели...
