Зак так и не вернулся той ночью.
Но он появился утром, в той же одежде, и от него пахло так, будто он спал в бочке из-под пива. Я заставила его принять душ, пока мама была в кафетерии.
Я должна была сразу понять, что это начало долгой, очень темной дороги.
Но я все еще была в розовых очках.
Назовите это слепотой. Назовите глупостью. Я надела шоры и двинулась дальше, настроенная приложить все силы для укрепления семьи. Я надеялась, что он полюбит Люси и Пайпер так же глубоко, как и я, что захочет быть с нами. Когда девочкам было несколько месяцев, мы присматривали обручальные кольца. Я наивно полагала, что он тайно купил одно, но на самом деле он планировал уход. Я чувствовала себя полнейшей дурой.
На кухонном столике замигала радио-няня, погружая меня в ступор. Я подошла и выключила звук. Девочки проснулись, агукали и хихикали друг с другом. Звук их сладких голосков обычно заставлял меня светиться от радости, но сейчас каждый звук из спальни наносил удар за ударом по моему разбитому сердцу. Что я им скажу, когда они повзрослеют?
Слезы покатились по щекам, и ручейки быстро превратились в океан. Опустившись на пол, будто на меня обрушился весь мир, я зарыдала, и рыдала, пока больше не смогла выдавить и слезинки. Я сидела, прислонившись к шкафчику, гадая, какой же теперь станет моя жизнь. Я тихо пообещала себе и дочкам: «Я больше никогда не пройду через это снова. Они заслужили лучшего, как и я».
У меня были девочки, и это все что мне было нужно. Я не могла подвести их. Теперь я должна сама понять, как не только обеспечить, но вырастить и воспитать двух маленьких девочек. Теперь все было на мне. Поэтому я поступила как обычная девятнадцатилетняя девушка, внезапно ставшая матерью-одиночкой.
Я проглотила свою гордость и позвонила маме.
1
Кейси
– Зак? В больнице? Ты серьезно? – Лорен так громко завизжала в трубку, что мне пришлось отвести ее на секунду от уха.
– Очевидно, – вздохнула я. – Я не шутила бы о чем-то подобном.
– Он полностью исчез из поля зрения. Я не слышала о нем ни слова с тех пор, как он ушел. И я, конечно же, понятия не имела, что он был фельдшером!
– Я тоже. Не нужно говорить, что я была поражена.
– Что он сказал? Что ты ответила?
– Ничего. Я убежала. Удивлена, да? – я нервно усмехнулась. – Я притворилась, что мне стало плохо, и убежала в уборную. Той, другой медсестре, Дарле, пришлось заниматься пациентом, пока я сидела на полу в уборной, пытаясь совладать с панической атакой целых пятнадцать минут. Когда я вышла, он уже ушел.
