– Где девочки? – я оглянулась, выискивая их в гостиной и в коридоре.
– Когда ты была у себя, они оделись и вышли с Фредом сгребать опавшие листья. Выкладывай.
– Я видела его, – ответила я едва слышно.
– Его? Кого «его»? Зака? – ее глаза так широко распахнулись, что я испугалась, не вывалятся ли они из глазниц. – Где? Когда?
Я вздохнула:
– На работе. Он работает там же. Ну, вроде того. Он фельдшер, я видела его пару раз.
Она молчала. Ее рот был открыт, зеленые глаза все также были широко распахнуты, лицо застыло от шока.
– Я видела его в первый день. Я была в палате, ожидая пациента, которого привезли два фельдшера. Он был спиной ко мне, я не сразу его узнала. Когда повернулся, я чуть не умерла.
– Святые ёжики! Матерь Божья! Вот же сукин сын! – прорычала она. – Ты говорила с ним? Кстати, не могу поверить, что ты не рассказала мне этого раньше.
– Я игнорировала его. На самом деле, я испугалась и спряталась в туалете. Затем, на прошлой неделе, когда Броди привез девочек в больницу, Зак увидел их. Нас. Обедавших вместе. – Мама села за островок напротив меня, оперлась подбородком на руку, загипнотизированная каждым моим словом. – В итоге, когда я возвращалась назад, он схватил меня, затащил в кладовку, и спросил о них. Он хотел поговорить со мной, даже предложил угостить кофе.
– Вау! – воскликнула она, покачав головой. – Надо было принять его предложение.
– Надо было? – я не могла поверить услышанному.
– Да. Надо было заказать самый большой горячий кофе в меню и вылить ему в лицо.
– Мам, – я закатила глаза, и смешок сорвался с моих губ. – Веселье, если бы это случилось, немного грубоватое.
– Как раз для него, – она дьявольски улыбнулась. – Что думает Броди об этом?
Я закрыла глаза рукой, игнорируя вопрос.
– Ты ему еще не рассказала?!
Я просто помотала головой, все еще прячась от нее.
– Кейси! О чем ты думаешь? – она скрестила руки на груди.
– Я знаю, знаю, – вздохнула я. – Я расскажу ему. Скоро.
– Уж поторопись, – настояла она.
– Все равно, я не знаю, что делать. Я не могу попросить о переводе – это отсрочит получение диплома. Я лишь могу изо всех сил стараться избегать его, пока не закончу практику. – Я сглотнула большой комок, и едва сдерживала слезы. – Я так боюсь, мам. Я не хочу, чтобы он возвращался в нашу жизнь. Он может забрать девочек?
Мама быстро встала и подошла ко мне, притягивая в свои объятия.
– Милая, он никогда, никогда не сможет забрать их. Ты слышишь меня? Его не было пять лет. Ни один суд в здравом уме не даст ему малейших прав опеки. Он может лишь надеяться на минимальные посещения, но, если мне придется продать эту гостиницу, чтобы нанять лучшего адвоката в Миннесоте, я так и сделаю!
