– Ты обнаглел, – первое, что сказала Ксю, заметив его самовольство. Но раздражения это не вызвало.
– Может, совсем чуть-чуть. Есть хочу. А вино – это тебе, чтоб расслабиться. – Он смотрел на нее, и она нравилась ему все больше и больше. Такая хрупкая, худая, никаких следов родов. Ее обнаженные плечи будили в нем первобытного самца. Терпения было все меньше.
– Я бы уже давно расслабилась, если бы ты поехал домой.
– Ага, легла бы спать, да?
– Что в этом плохого?
– Ничего. Ляжешь, не переживай, – поднял бокал в немом тосте, прокручивая в голове, как укладывает ее в постель.
– Ты сейчас похож на озабоченного подростка.
– Я – он и есть. – Откусил от бутерброда, запив вином.
Ксю присела за стол посреди кухни. Взяла бокал. Посмотрела на лампу сквозь плещущуюся жидкость.
– Не то, – удивленно посмотрела на него. Он кивнул на ее руку. – Через красное надо смотреть. Белое – неинтересно. – Пытался отвлечься, чтобы не наброситься на нее прямо на кухне.
– Ну, я белое больше люблю. Ты, кстати, себе тоже белое в баре брал.
– Я тебя поддержать. Вообще-то, если уж пить вино, то я предпочитаю красное. Оно вкуснее. Но ты блондинка, поэтому неудивительно. Я давно заметил, что люди со светлыми волосами чаще любят белое вино, а брюнетистые – красное.
– Ты что, барменом работаешь? – вспомнилось, что когда-то упоминал, будто работал ночью.
– Нет.
– А кем?
Илья встал и подошел к сидящей девушке. Положил руки на плечи, спустив ладони ниже, так, чтобы кончики пальцев касались груди, и наклонился, будоража кожу за ее ушком своим дыханием.
– Мы договорились, что мое досье мы обсудим завтра. А сейчас, – он подхватил ее под плечи, поднял, развернув к себе. – Есть более приятные занятия.
Прильнул к ее сладкому ротику. Ксю напряглась, но ответила на его поцелуй.
Черт, что она такая зажатая? У Ильи самообладание уже хромало. Он хотел ее. Раздеть, прижать к себе, лечь рядом и обладать.
Втянул воздух, представив все это пред глазами.
– Где спальня? – спросил он, почувствовав, что Ксю все-таки расслабилась и обмякла в его руках.
– Я не могу, – сквозь поцелуи выговорила она. – Я… Мне неловко. Не хочу.
Илья оторвался от ее губ и поволок из кухни.
– Ты впустила меня в дом. Вряд ли, чтобы поговорить о предпочтениях в вине. Значит, хочешь.
– Ты здесь, потому что возжелал чаю.
– Я здесь, потому что возжелал тебя! – повернулся к ней, чувствуя, что еще чуть-чуть, и он начнет ее раздевать прямо в гостиной. Джинсы стали чересчур тесными.
