— А чем я тебе на эту роль не подхожу — еле сдерживаясь выдавил я.
— Ну… Например, тем что я ненавижу тебя? Или нет, я не могу ненавидеть тебя, я просто презираю ублюдка посмевшего так поступить со мной. Но надо признать, та наркота и твое 'достоинство' оставили неизгладимый след у меня на тебе и что там тело? На душе и на сердце. Теперь хочется повторить, увы, но не с тобой. Тем более, что желающих много — слизывая капли сока, что остались на губах, и покачивая из- стороны в сторону ногой, раздражала меня сестра.
— Ты сейчас отвратительна — невольно вырвалось у меня.
— И тем не менее, у тебя, милый уже страшный стояк — вскакивая со своего места и подходя ко мне, усмехнулась Лили.
— Не лезь ко мне сейчас! — рыкнул я, когда сестра по-хозяйски уселась верхом мне на колени.
— Почему? Разве ты не хочешь, меня? Такую сладкую, красивую… Родную?! — она била и била жестоко, эти возбуждающие прикосновения никак не вязались с горящими отвращением глазами и презрительным голосом.
— Уйди! — уже не контролируя себя и понимая, что если сейчас займусь с ней любовью, то только закреплю чувство гадливости у нее в сознании, заорал я.
— Ну-ну, не нервничай так, я тоже вчера кричала. Не отталкивай меня, ты же не можешь весь день ходить неудовлетворенным. Не волнуйся, я об этом позабочусь — после этих слов, сестра прижалась своими губами к моим, юркий язычок проник ко мне в рот и пробежавшись по внутренним стенкам щек, пощекотав десна, остановился, встретившись с моим. Замерев на мгновение, Лили всосала мой язык себе в ротик и продолжая посасывать, начала расстегивать и без того еле держащиеся на мне джинсы.
— Я ненавижу тебя — прошептала она отпуская меня из плена своих губ и быстро приспуская свои джинсы.
Не давая мне опомниться выливая на мой пах остатки сока, одним рывком она оседлала меня. Пару секунд ее лицо кривилось с гримасе боли, но все мои попытки ссадить ее с себя не увенчались успехом, она вцепившись мне в плечи не позволяла остановиться. С полустоном — полувсхлипом, Лили начала медленно двигаться на мне. Я попытался стащить с нее пиджак, но она отбросила мои руки, не позволяя раздеть и даже просто поддерживать себя. Верхом на мне мне держась одной рукой за столешницу, а другой за стену, она позволяла соприкасаться нам только внутри себя.
Долго я такой пытки не выдержал, пытаясь соприкоснуться с Лили. Но она упорно продолжала отталкивать меня. В итоге, я навалился на сестру и опрокинул ее на пол, придавив собой сверху. В отместку за самоуправство Лили сжала меня так внутри себя, что от боли теперь уже морщился я. Но продолжая нависать над ней, все равно имел преимущество. Это уже было не занятие любовью, даже не секс — это была борьба. В которой я заведомо проиграл.
