Может быть, всё-таки стоит вернуться к тому, что было в советское время, к государственной монополии, и тогда те вопросы, которые мы сейчас обсуждаем, попросту снимутся автоматически? Или этому препятствует алкогольная мафия? Боюсь, что тут препятствует, прежде всего, либеральная идеология, вовсе отказывающая государству в праве на какую бы то ни было осмысленную деятельность. Кроме того, как ни странно, большая часть производителей алкоголя в нашей стране — это люди вполне добросовестные. Лично для меня это будет неприятно в том отношении, что, скорее всего, монополия на производство алкоголя в том виде, в каком нынешнее государство может её ввести, уничтожит прежде всего многие, так сказать, алкогольные деликатесы. В то же время, скорее всего, производство низкосортного алкоголя сохранится. Так что я бы пока всё-таки не запрещал частное алкогольное производство полностью, а поискал варианты, связанные с улучшением контроля этого производства.
В СССР при Сталине, кстати, алкоголь стоил дешево, но алкоголиков было меньше в разы, чем сейчас Думаю, дело здесь в востребованности пресловутого человеческого потенциала. Ошибка в выборе глобальной цели нашего общества была совершена еще при Хрущёве. Вместо задачи совершенствования и саморазвития личности (а именно это все позитивные религии, философии и идеологию признают целью любого общества в целом и человека в частности) эту задачу была поставлена задача материального обеспечения человека самого по себе, без явно выраженной цели. Это с годами привело к значительной массовой деморализации советского общества, а когда нет смысла жизни, его отсутствие заливают спиртом, в том числе и метиловым, забивают наркотиками и так далее. К сожалению, так было во все времена и при любом строе. А уж сейчас, когда вообще заявлено, что жизнь не должна иметь никакой цели, кроме комфорта, естественно, деморализация стала катастрофической.
Поэтому все разговоры об акцизах, даже о форме собственности на алкоголь, об ужесточении контроля и так далее — ничего не дадут без смены даже не социального устройства нашего общества, а его духа и целеполагания. Нет, кое-какой эффект, конечно, будет, но ограниченный. Ибо не зря Владимир Ильич Ульянов предупреждал: тот, кто пытается решить частные задачи, не разобравшись сперва в общих, будет то и дело натыкаться на последствия этих общих задач, не имея даже представления о том, как с ними справиться.
