Само собой разумеется, что необходимые разрушения, совершенные нами во время отступления, вызвали яростные вопли во всей неприятельской печати. Но каждый специалист, будь он даже из враждебного лагеря, согласится, что эти разрушения были необходимы. Я ни минуты не сомневаюсь, что англичане и французы приняли бы в подобном случае точно такие же меры. Я напомню лишь о порче румынских нефтяных промыслов англичанами.
Глава четырнадцатая. Неиспользованная русская революция
Положение центральных держав весной 1917 года было, правда, не столь угрожающим, как оно представлялось в конце августа 1916 года, однако все же оно было достаточно серьезно.
Восточный фронт был совершенно обеспечен, но он не мог отдать значительных сил на запад для того, чтобы сделать там наступление возможным. Вследствие тяжелых боев на Сомме и под Верденом Западный фронт потерпел некоторый моральный удар; настроение уже не было таким уверенным, как раньше. Слишком сильно сказывалось превосходство массового действия неприятельского военного снаряжения. Производство нашей промышленности не могло идти наравне с производством чуть ли не всего мира, которое было направлено против нас.
На родине настроение ухудшалось, продовольственные затруднения возрастали, высокая заработная плата, которую, во исполнение программы фельдмаршала Гинденбурга, выдавали находящимся на родине или отпущенным туда рабочим, действовала раздражающим образом на войско. И правда, большая несправедливость заключалась в том, что отозванным из войска назначали высокую плату, тогда как они уже больше не разделяли с товарищами трудов и опасностей окопной жизни, а могли спокойно работать дома по своему призванию.
Основная мысль, которой руководствовался генерал Людендорф при введении закона о трудовой повинности, была та, что работа дома, в тылу, должна быть такой же службой, как и военная, и должна соответственно низко оплачиваться.
Ко всему этому прибавилось еще вступление в войну Америки, хотя последняя и не имела еще войска. Наше Морское министерство, оптимистически настроенное, всем и каждому говорило, что и после создания армии американцам не удастся переправить ее в Европу. Однако довольно много серьезных людей утверждало, что после вступления в войну Америки для Германии исключена всякая возможность победоносно выйти из борьбы.
Но в эту тяжелую пору, в марте 1917 года, произошло событие всемирно-исторического значения, казалось, опять дававшее Германии надежду на победоносный исход: началась русская революция. Царь увидел, что Россия не может дольше нести тяготы войны и что при ее продолжении он подвергнул бы свое государство тяжелым внутренним потрясениям. Вследствие этого он ближе подошел к мысли о сепаратном мире. Но тут он не принял в расчет воли Англии. Английский посол в Петербурге Бьюкенен имел поручение во что бы то ни стало помешать заключению сепаратного мира, и он действовал сообразно своим инструкциям, когда помогал Керенскому и Гучкову свергнуть царя.
