- Могу я зайти? – тихо спросил мажордом.
Но Бонно ничего не ответил, лишь хвост недовольно дернулся и снова опустился на пол, однако Клавье решил не отступать:
- Нам надо поговорить, мы же тебе не чужие, все переживают. Они боятся, что потеряют тебя. Я не прошу многого, лишь поговори со мной.
И тогда Лерон повернулся в его сторону:
- А разве есть смыл? – сказал он грубым, но обессиленным голосом.
- Смысл есть всегда и во всем.
- Вряд ли. Если ты пришел узнать, чем я занимался все это время, то можешь не переживать. Ни один из местных не пострадал, лишь те, кому положено предстать перед Великим судом.
- Я не сомневался в тебе, ты достаточно силен, чтобы контролировать свой гнев. Меня беспокоит другое.
- Что же?
- Как ты хочешь жить дальше, вот что.
В этот момент Лерон встал и прошел к своей постели, после чего лег и закрыл глаза:
- Я устал, Клавье. Устал жить.
- Ты это говоришь, потому что твое сердце сейчас разбито.
- Нет. Я на самом деле устал. Слишком долго, Клавье. Вечность никогда не привлекала, и моей мечтой всегда было одно - состариться и умереть, как все. Не хочу больше проливать кровь, ее слишком много на моих руках. Тем более, не хочу больше этого одиночества, оно изуродовало изнутри, превратило в раба.
- А если бы она осталась с тобой, ты бы пожелал жить вечно?
- Не знаю, да и зачем снова поднимать разговор о ней? Валерия уехала, – и его голос пропитался болью. – Навсегда.
- Но она не единственная на всем этом свете, возможно …
Однако Лерон перебил своего мажордома.
- Никаких «возможно». Больше здесь не появится ни одной женщины, никогда! Это пройденный этап в моей жизни, я устал ждать, устал надеяться и, - но он так и не договорил, лишь косо посмотрел на Клавье. – Можешь идти, за меня не стоит волноваться.
Месье Морель вышел из его комнаты и, глубоко вздохнув, спустился в столовую, где его уже все ждали, Совади сразу подошла:
- Как он?
Клавье сел за стол, налил себе чашку чая, после чего спрятал очки в нагрудный кармашек своего жилета и посмотрел на остальных:
- Лерон в порядке. Он сейчас переживает сложный период, но он справится.
- Мне кажется, ты слишком поверхностно судишь о нем, - произнесла кухарка. – Таких чувств, какие у него возникли к Валери, ранее еще не было.
- В любом случае ему нужно время на то, чтобы принять все, что произошло. Прошло всего лишь два месяца, сначала он пропадал в лесах, затем замкнулся в себе, а сейчас пытается осознать и понять, по какому пути двигаться дальше.
