– ЧТО? В здании ПОЧТЫ?
– Не совсем... – говорит Ава.
– В СЕВЕРНОЙ части Лондона? Кто с вами?
У Авы нет громкой связи. Она и не нужна. Она рассказывает о Сэбе и Кассандре.
– Те МОШЕННИКИ? С вами всё в порядке? Они держат вас в заложниках? Оставайтесь там, где стоите. Я уже еду.
Это занимает очень много времени – добраться на метро из Южного Лондона до Хайбери и Ислингтон. Достаточно много, чтобы Джулия помогла мне снять большую часть макияжа гейши, и Сэб начал работать с фотографиями Мирей на ноутбуке, выбирая какие сохранить, и, используя хитрую программу для настройки освещения, выделить невероятный блеск её волос.
– Когда ваш папа придет сюда, я, э-э... уйду, – говорит он.
Отлично. Я буду вечно известна как "потенциальная модель, которая заставила фотографа торчать с ней, пока она ждала своего папу".
Ожидание – это плохо, но приезд папы хуже.
– О-о, слава богу, вы в безопасности – бормочет он, сердито глядя на нас. Затем он очень формально благодарит Сэба, за то, что он остался присмотреть за нами, – как будто нам по четыре года, и двадцать минут громко и неоднократно отчитывает нас, пока мы не находим кафе, где он может напичкать нас едой.
Теперь его паника превратилась в более холодный, более организованный гнев.
– Не знаю, кому должно быть больше стыдно, – говорит он, – той, которая должна была заботиться о себе, или той, которая должна была знать лучше.
– Но они сказали продолжать жить нормально, пап! – жалуется Ава.
– Ты называешь это нормальным?
– И они не мошенники. Я ошиблась. Они из модельного агентства, и им очень нравится Тед.
– Да, нравилась, – бормочу я, выплевывая крошки от большого черничного кекса, – до тех пор, пока я...
– А ты думала, что ты просто взяла её с собой в какое-то заброшенное здание, чтобы встретиться с абсолютно незнакомыми людьми, и никто не знал, где вы?
Ава дуется.
– Реконструированное, не заброшенное. И Луиза знала, – тихо говорит она.
– Луиза? – папа вскидывает руки вверх. Подруга Авы, Луиза, хотя и выдающаяся волейболистка, но её не зря ласково называют Ditz[17]. Если что-то пошло не так, она могла бы даже не заметить, что мы пропустили несколько дней. И она, наверное, удалила смс о том, где мы были.
Он вздыхает.
– Тед, милая, я думал, ты более разумная.
Я правда более разумная. У меня вообще больше здравого смысла. Мне хотелось сказать, “но она заставила меня!” – но я говорила это с тех пор, как мне исполнилось три года, и я обещала себе что, когда мне исполнится пятнадцать, я больше не произнесу этого.
