счетам. Я знаю, что должна попробовать. Может быть, я должна погуглить, как быть
любовницей или что-то вроде этого. Или я не должна быть соблазнительной? Потому что
я определенно не такая. Я понятия не имею, что делать, когда он прикасается мне. К
счастью, он всегда говорит мне.
Самое ужасное, что я отвечаю на это. Мне это безумно нравится, хотя не должно —
я его игрушка. Он нанял меня, чтобы быть его шлюхой, но почему-то мое тело это не
волнует. На самом деле, это только делает меня сильнее. Мысль, что он платит мне и
может делать все, что угодно со мной заставляет, мое тело пульсировать. Что-то не так со
мной. Это не должно было возбуждать меня. Он заставил меня сосать его член, и я
слишком охотно согласилась. Не потому что мне заплатили, а потому, что я хотела. Я
хотела угодить ему, прикоснуться к нему. Я хотела, чтобы он прикасался ко мне. Я хотела, чтобы он оживил мое тело снова. Потому что такое происходит только, когда он
прикасается ко мне. В эти несколько минут существовали только мы. Мы получали
удовольствие, и весь остальной мир испарился. Все мои заботы и страхи уходят в сторону, и я растворяюсь в нем.
Пока реальность не возвращается снова. Как происходит сейчас. Я одна стою в
спальне. Он вышел и оставил меня стоять здесь, где, он сказал мне, я останусь. Не в
другой квартире или даже в другой комнате. Я буду каждую ночь в его постели. Он дал
мне это ясно понять. На самом деле, он сказал, когда он возвращается домой, чтобы я
была голой в его постели.
Он не сказал мне, что собирается делать. Все, что я знаю, ему позвонили, и он
ушел. Звонок от женщины, если я правильно поняла. Я ненавижу свою реакцию на это.
Ревность практически неуправляема. Это не мое дело. Прошлой ночью, когда я лежала в
постели и думала, во что я ввязалась, я сказала себе, что я должна была уйти, когда
узнала, что включает в себя должность помощника Мейсона на самом деле. Что это
включало больше, чем отвечать на телефонные звонки и выполнять указания. Я знаю, я не
должна привязываться к нему. Эта работа поможет мне держаться подальше от улиц и
дерьмовой квартиры, где я боюсь спать большинство ночей. У меня не будет страха за
моего дедушку в доме престарелых, я буду в состоянии оплачивать счета.
Дело в том, что мой разум и сердце не слушают друг друга. Что-то в Мейсоне
привлекает меня. Как он смотрит на меня. Кстати, он, кажется, не может насытиться мной.
Но потом он меняется, как будто кто-то щелкнул выключателем. Он может так быстро
