Я делаю вид, что выпила глоток, а затем поставила его на стол.
— Ну, приступим к делу, — сказал Форрестер. — Вы знаете друг друга?
— Нет, — отвечаю я.
В этот же момент Дилан говорит:
— Да.
Форрестеру понравилось это. Улыбка озаряет его лицо, он говорит:
— Уверен, даже есть история.
— Вы ошибаетесь, — отвечаю я и гляжу на Дилана. — Ничего значительного.
Дилан моргает и бросает на меня взгляд.
Хорошо. Часть меня хотела причинить ему боль, какую он причинил мне.
Форрестер медленно произносит:
— Надеюсь, это не будет проблемой.
— Нет, не будет, — говорю я.
— Нет, сэр, — голос Дилана звучит прохладно.
— Тогда, — говорит Форрестер, — это радует. Давайте я расскажу, что вы будете делать. Я здесь уже год и все это время работаю над романом. Историческая литература, основанная на беспорядках в Нью-Йорке во время гражданской войны. Вы знакомы с ними?
Я качаю головой, но Дилан говорит:
— Да, грустная история, в которой некоторые подверглись суду Линча.
Форрестер с энтузиазмом кивает.
— Верно. Мисс Томас, история такова. В июле 1863 года в городе была серия беспорядков. В основном протестовали бедные и рабочие, потому что богатые могли купить освобождение от призыва. Протесты прошли плохо, затем дошло до насилия. Многие люди были убиты.
— Они сожгли приют, — говорит Дилан. Что за подхалим.
— Правильно, Дилан. Детский приют сгорел дотла. Десяток чёрных мужчин линчевали в ходе беспорядка.
— Так… — говорю я. — Что мы будем делать?
— Ну, видишь ли, у Колумбийского масса материала по этим беспорядкам. Большая часть первоисточники. Поскольку я работаю над рукописью, ваша работа просто помогать мне с некоторыми деталями. Исторические контексты, исходный материал, вся информация, которая мне нужна для правдивой истории.
— Это… невероятно, — говорит Дилан. — Не обижайтесь, доктор Форрестер, но это лучше, чем я ожидал от работы в исследованиях.
Господи. Это будет длинный год.
