- Я ненавижу тебя. Ты — мудак, сделал это со мной, - кричу я, когда еще одна схватка буквально разрывает меня.
- Не волнуйтесь. Они все так говорят, - отвечает ему одна из медсестер, подмигивая. Чертова сучка флиртует с ним прямо передо мной. В родильном зале. В то время, как я рожаю его ребенка. Если бы я могла подняться с родильного стола, то выцарапала бы ей глаза. Все, что я могу делать это лежать, плакать, тужиться и молиться, чтобы все закончилось.
- Практически все, - говорит мне доктор, - я вижу головку. Сейчас надо еще разок хорошенько потужится.
- Ты молодец, малышка, - повторяет Андерс, как заезженная пластинка.
- Ты уже говорил, - кричу я на него. Он даже не съеживается. Я сомневаюсь, что он даже обратил на меня внимание. Его глаза приклеены к моей вагине и тому, как ребенок пытается выйти из нее. Я кричу от боли, когда тужусь изо всех сил, бьюсь головой об подушку, как будто от этого станет легче. Это не так. Это самая трудная вещь, которую я когда-либо делала. Рука Андерса слабеет в моей, и я поворачиваю голову как раз вовремя, чтобы увидеть как он падает в обморок. О боже. Можно подумать, что это он рожает. Еще один толчок, и комнату наполняют звуки детского плача.
Облегчение накрывает меня, и боль перетекает в тупое оцепенение. Я откидываюсь на спину и дышу, слушая сладкую музыку - плачь нашего ребенка. Интенсивное тепло поднимается во мне. Любовь. Любовь, подобно которой я никогда не чувствовала раньше. И когда врач кладет дочь на мои руки, я разглядываю ее. Боль, напряжение и страдания стоят этого момента. Я просто хочу, чтобы Андерс был в сознании, чтобы разделить его со мной. Но даже он не имеет большого значения сейчас. Весь мой мир вращается вокруг этой маленькой девочки.
***
У медсестры заняло некоторое время, чтобы снова привести в чувства Андерса. Наблюдение за родами было слишком для него. Сейчас мы в моей палате, и он сидит рядом со мной, пока маленькая Энн Блэр хватается своей ручкой за мой палец.
- Она такая крошечная, - я до сих пор нахожусь в состоянии нереального блаженства. Это напрочь сносит голову, что мы двое создали эту драгоценную жизнь.
-У нее твои серые глаза, - улыбается Андерс, потирая ее ручку.
- И твой нос, - я бы дотронулась до ее носика, если бы она так крепко не держала мой палец. Стук в дверь пугает нас, и мы оба оборачиваемся и видим, как заглядывает Эвелин. Она начинает визжать, когда ее глаза останавливаются на ребенке, и врывается в палату с Мартином на хвосте. Андерс вынужден отступить к стулу, пока она сюсюкается с ребенком. Я позволяю ей потрогать Блэр, а Мартин приветственно похлопывает Андерса по спине.
