Когда я опустила взгляд, большие голубые глаза Алтона были прикованы к моему лицу. Я провела рукой по его мягким волосам.
— Эй, Алтон, ты в порядке?
Щеки Алтона покраснели, но он спросил своим невинным детским голоском:
— Ты дружишь с Руном?
Во мне снова вспыхнула та же боль, что и минуту назад, и я в панике оглядела наши семьи. Мама Руна поморщилась. Я не знала, что ответить. Алтон снова потянул меня за платье, ожидая ответа.
Вздохнув, я опустилась на корточки и сказала печально:
— Он был моим самым лучшим другом в целом мире. — Я прижала руку к груди. — И я любила его всем своим сердцем, каждой его частичкой. — Наклонившись ближе, я прошептала сквозь комок в горле: — И я всегда буду любить его.
Мой желудок сделал сальто. Эти слова были от всей моей души, и неважно, что происходило сейчас между мной и Руном, он всегда будет в моем сердце.
— Рун... — Алтон внезапно заговорил. — Рун... разговаривал с тобой?
Я рассмеялась.
— Конечно, милый. Он все время разговаривал со мной. Рассказывал все секреты. Мы болтали обо всем.
Алтон посмотрел на своего папу, и его маленькие бровки сошлись вместе, а милое личико исказилось угрюмым выражением.
— Он разговаривал с Поппи, папа?
Папа Руна кивнул.
— Да, Алтон. Поппи была его лучшим другом. Он любил ее.
Глаза Алтона расширились до невероятных размеров, и он повернулся ко мне. Его нижняя губа задрожала.
— Что не так, малыш? — спросила я, погладив его руку.
Алтон всхлипнул.
— Рун не разговаривает со мной. — Мое сердце ухнуло вниз, потому что Рун обожал Алтона, он всегда присматривал за ним, играл с ним. Алтон обожал Руна. Он так сильно восхищался своим старшим братом.
— Он не замечает меня, — сказал Алтон, его надломленный голосок разбивал мое сердце. Алтон смотрел на меня. Он смотрел на меня с такой интенсивностью, с которой на меня смотрел только один человек — его старший брат, который не замечал его. Он положил свою руку на мою и сказал: — Ты можешь поговорить с ним? Можешь попросить его разговаривать со мной? Если ты его лучшая подруга, то он послушает тебя.
Мое сердце распалось на кусочки. Я посмотрела поверх головы Алтона на его маму и папу, затем на своих. Казалось, всем им было больно от решительного откровения Алтона.
Когда я снова повернулась к Алтону, он все еще смотрел на меня, умоляя помочь ему.
— Я постараюсь, милый, — сказала я нежно, — но он больше не разговаривает и со мной.
Я увидела, что надежда Алтона сдувалась как воздушный шар. Я поцеловала его в макушку, затем он отошел к своей маме. Видя, что мне больно, мой папа быстро сменил тему. Он повернулся к мистеру Кристиансену и пригласил их к нам в гости на следующий вечер. Я отошла от них, сделала глубокий вдох, пока мои глаза безучастно уставились на парковку.
