Чувствуя, как мою грудь пронзает острая боль, я повернулся к Поппи, и мое сердце разбилось надвое. Она все еще не сдвинулась со своего места под деревом, а по ее лицу тихо текли дорожки соленых слез, ее маленькие ручки были сжаты в кулачки и лежали на дрожащих коленях.
— Поппимин, — прохрипел я, наконец, выпуская свою боль на свободу. Я бросился к ней и сгреб ее в объятия. Поппи растворилась во мне, плача у меня на груди. Я закрыл глаза, чувствуя каждую частичку ее боли.
Это боль была и моей.
Мы на какое-то время замерли в такой позе, пока, наконец, Поппи не подняла голову и прижала свою дрожащую ладонь к моей щеке.
— Рун, — сказала она, ее голос надломился, — что... что я буду делать без тебя?
Я покачал головой, без слов говоря ей, что не знаю. Я не мог говорить, мои слова были заперты в сжавшемся горле. Поппи уткнулась в мою грудь, ее руки как тиски сжались вокруг моей талии.
Часы пролетали, а мы все молчали. Солнце опускалось, оставляя позади себя желтовато-красное небо. Вскоре появились звезды и луна, яркая и полная.
Холодный ветер поднимался в роще, из-за чего лепестки вихрем носились вокруг нас. Когда я почувствовал, что Поппи начала дрожать в моих руках, я знал, что пришло время уходить.
Поднимая руки, я провел пальцами по густым волосам Поппи и прошептал:
— Поппимин, мы должны уходить.
Она только схватила меня сильнее в ответ.
— Поппи? — я снова попытался.
— Я не хочу уходить, — сказала она почти неслышно, ее сладкий голосок сейчас был хриплым. Я опустил голову, когда она подняла свою и ее зеленые глаза вперились в мои. — Если мы покинем рощу, это будет означать, что почти пришло время и тебе покинуть меня.
Я провел тыльной стороной руки по ее красным щекам. Они были холодными на ощупь.
— Никаких прощаний, помнишь? — напомнил я ей. — Ты всегда говорила, что нет такого явления, как прощание. Потому что мы всегда можем увидеть друг друга в наших снах. Как с твоей бабушкой. — Слезы потекли из глаз Поппи, я стер капли подушечкой большого пальца.
— И ты замерзла, — сказал я тихо. — Уже правда поздно, мне нужно отвести тебя домой, чтобы у тебя не было проблем из-за того, что пропустила комендантский час.
Слабая, вынужденная улыбка появилась на губах Поппи.
— Я думала, что настоящие викинги любят нарушать правила?
Я слегка рассмеялся и прижал лоб к ее. Оставил два нежных поцелуя в уголках ее губ и ответил:
— Я провожу тебя до двери, и как только твои родители уснут, я заберусь в твою спальню на еще одну ночь. Это похоже на нарушение правил? Достаточно для викинга?
