Благодарен эту зиму
Я лишь Горькому Максиму –
Показал всему народу
Он босяцкую породу.
От Читы до Петербурга
Обо мне все говорят:
Я – герой для драматурга,
Беллетристу – тоже клад:
Коль роман писать хотите,
Чтоб успех имел большой,
Вы меня в нем выводите –
Да, босяк теперь – герой!
Сарматов много зарабатывал актерством и публикацией сборников своих куплетов, но ему вечно недоставало денег, потому что он был страстным игроком. В 1913 году он открыл в Харькове театр миниатюр. Театр Сарматова находился в помещении кинотеатра бывшего Екатерининского театра, поэтому его стали называть Екатерининским театром миниатюр[20]. В 1915 году театр Сарматова переехал на другую сторону Полтавского шляха, а освободившееся здание снял Пельтцер. Теперь уже его театр харьковчане стали называть Екатерининским. Такой вот казус.
Конкуренции с Сарматовым Иван Романович не боялся. К Сарматову, привлекаемые невзыскательным репертуаром, преимущественно ходили приказчики с ремесленниками, а Пельтцер сделал ставку на публику, которая посещала его театр миниатюр. Это были и т. д. Небогатая интеллигентную публику. Репертуар у Ивана Романовича был строже, чем у Сарматова.
– У Станислава Францевича с порога шибает в нос балаганом, – говорил Пельтцеру Синельников, – а у тебя, Иван Романович, пахнет театром.
Ставши самостоятельным антрепренером, Пельтцер превратился в равного по положению, поэтому Синельников, с глазу на глаз называвший его «Ваней», «Ванечкой» или «Ванюшей», перешел на «Ивана Романовича».
Ивану Романовичу удалось набрать хорошую труппу. Правой рукой его (то есть вторым режиссером) стал молодой талантливый актер Леонид Барбэ. Из Петербурга Иван Романович переманил к себе молодую красавицу Евгению Скокан, которая невероятно нравилась публике и, как не без оснований подозревала Танина мать, самому Ивану Романовичу тоже. Иван Романович был человеком жизнерадостным в прямейшем смысле этого слова. Он любил вкусно поесть, хорошо выпить, завести интрижку с красивой женщиной… Женщины охотно дарили его благосклонностью, поскольку Иван Романович был статен, приятен лицом и обхождением, элегантно одевался и мог уболтать-уговорить кого угодно своим хорошо подвешенным языком. С ним было легко и весело.
Открытие «Театра миниатюр И.Р. Пельтцера» (так было написано на вывеске) состоялось в первый день сезона – 15 августа 1915 года. В программе, как и положено в театре миниатюр, было сразу несколько номеров: оперетта Имре Кальмана «Цыган-премьер» в несколько сокращенном виде, одноактная пьеска итальянского драматурга Роберто Бракко «Дорожное приключение», русские романсы и песенки тбилисских кинто. В зале был аншлаг. Таня, сидевшая с матерью в первом ряду, то и дело ловила на себе удивленные взгляды – что, мол, здесь делает ребенок? Она надела новое синее, почти взрослое платье, уговорила маму причесать ее по-взрослому и старалась сохранять серьезное, взрослое выражение лица. Таня часто оборачивалась назад – не заскучали ли зрители, не уходят ли потихоньку из зала?
