Профессиональных драматургов мало, а поступавших в министерства пьес - тьма. Складывалось впечатление, что при советской власти этим делом занималась половина страны. А самодеятельная инициатива народа, даже в ее извращенных формах, всячески поощрялась. Поэтому работники министерств не могли, не имели просто права, отмахнуться даже от сочинений авторов с диагнозом "больной на всю голову". Каждое подвергалось анализу и как устному, так и письменному "разбору". Только после этого оно могло быть "списано", считалось "отработанным". Иначе - продолжало висеть тяжким грузом на совести несчастного редактора, грозя ему за задержку ответа "простому советскому человеку" всяческими карами, включая материальные. Или того хуже - "по партийной линии".
Такая же, впрочем, практика, существовала в газетах - с письмами трудящихся. И с самотечными, как они назывались, сценариями, с чем я тоже близко познакомился, когда переместился в кинематографические сферы.
Отмахивание, как цепами на току, от наступавших со всех сторон плевел ради обнаружения какого-нибудь случайного зерна, было, конечно, тяжкой долей для неунывающих подруг, поставленных судьбой у театральных врат. Но зато радости и у них, и у нас были тоже!
- Что случилось? Вы сегодня замечательно выглядите! Нет, вы - всегда, но сегодня!.. - это было обязательно при входе в комнату. А эти коробки конфет, букеты к тем или иным приметным дням, один сказочник шампанское ящиком вносил. Ну и хрусталь - тогда ведь не кредитками мерялись, а хрусталем. А дать взаймы и забыть?! А с бодуна проснуться утром в редакторской постели? С иными бывало. Включение в репертуарный план хотя бы и провинциальных театров стоило того. Словом, между людьми поддеживались самые доверительные и теплые отношения.
Но и проколы бывали. Одна из дам, острая на язычок и особо славная в министерстве быстрым умом, гордилась своей большой грудью. Гораздо большей, чем у многих прочих интеллектуальных женщин, как она считала. И вот я, потеряв бдительность в пьяном застолье, позволил себе выразить в том сомнение, даже предположил, что у другой дамы, дочери знаменитого летчика и в то время жены известного режиссера, все-таки грудь больше - если судить по впечатлению, полученному на коктебельском пляже. И кто тянул за язык!? Получилась большая обида. Женщина вообще перестала смотреть в мою сторону, а я перестал заходить в ее комнату.
Прав Бабель: не шути с женщиной - эти шутки глупы и неприличны.
