Он держался стойко. Во тьме ничто не менялось. Тихие звуки его дыхания как будто улетали куда-то в вечность.
— Я здесь, — прошептал Эш. — Я снова пришел. — Слова уплыли от него в никуда. — Прошу, еще раз, ради милосердия…
Ответом ему была тишина.
Несмотря на холод, Эш чувствовал пот на спине под рубашкой, вокруг талии, под кожаным ремнем, что поддерживал его шерстяные брюки. Он ощущал влагу на своем лбу как нечто жирное и грязное.
— Зачем я пришел? — вопросительно произнес Эш, и на этот раз его голос прозвучал слабо и отстраненно. Потом он заговорил так громко, как смог: — В надежде, что ты можешь снова взять мою руку, здесь, как ты это делала прежде, и дать мне утешение.
Выспренние слова, улетая прочь, заставили его содрогнуться.
В этом месте скопились не милые призраки, а воспоминания о горной долине, которые никогда его не покидали. Битва, дым, крики… Эш снова услышал ее голос сквозь те языки пламени:
— …проклят, Эшлер!
Жар и гнев ударили его в душу, так же как в барабанные перепонки. На мгновение Эша охватил древний ужас перед тем давним обвинением…
— …пусть мир вокруг тебя рухнет до того, как кончатся твои страдания!
Тишина.
Он должен был теперь вернуться назад, должен был найти выход. Он мог бы просто погибнуть, не в состоянии видеть, не в состоянии сделать хоть что-то, кроме как вспоминать. В панике Эш резко развернулся и бросился вперед, пока не почувствовал близость шероховатых каменных стен.
Когда Эш наконец увидел звезды, он вздохнул так глубоко, что к глазам едва не подступили слезы, и замер в неподвижности, прижав ладонь к сердцу. А стук барабанов нарастал. Возможно, потому, что ветер снова стих и ничто не мешало грохоту долетать до Эша. Но теперь в этом грохоте появился ритм — сначала быстрый и как будто игривый, потом снова медленный, как будто барабаны сообщали о начале казни.
— Нет! Убирайтесь! — прошептал Эш.
Он должен был бежать от этого места. Его известность и удача должны были как-то помочь ему сбежать. Он не мог застрять на этой высокой вершине, лицом к лицу с ужасным боем барабанов, слыша дудки, которые теперь выводили отчетливую и угрожающую мелодию. Как он мог оказаться настолько глуп, чтобы прийти сюда? Пещера жила и дышала прямо за его спиной…
Помогите мне. Где все те, кто выполнял каждый его приказ? Эш был слишком самонадеян, когда ушел от них и полез в одиночестве в это ужасное место. Боль была настолько сильной, что из груди Эша вырвался негромкий звук, похожий на плач ребенка.
