— Ну, как будто взяла и зачеркнула всё, что у меня раньше было. Как будто меня, Люды Романовой, и не стало больше на белом свете. А появилась совсем другая женщина, Людмила Михайловна Богатова, жена, мать, порядочная женщина, которая должна делать только то, что должна.
— А почему ты должна делать только то, что должна?
— Не знаю. Теперь не знаю. А до вчерашнего дня думала, что просто должна, и всё. Потому что так принято, потому что так положено, потому что я надёжный и ответственный человек и на меня можно положиться.
— Это в смысле, положить побольше, чтобы воз везла? — хмыкнул Игорь.
— А сейчас смотрю на костёр, и думаю, — продолжала Людмила, поведя плечом на его реплику, — вот задавило бы меня тогда поездом, а я так ничего для себя в этой жизни сделать и не успела… Ну, разве что Соньку родила. А всего остального, о чём девчонкой мечтала — не успела.
— А о чём ты мечтала?
— Весь мир объездить. В Париж съездить и залезть на Эйфелеву башню. В Венеции поплавать на гондоле. В Средиземном море искупаться. А ещё работать в школе, учить первоклашек, а потом плакать от избытка чувств, когда они, уже старшеклассниками, будут прощаться со школой на последнем звонке. У меня в начальных классах учительница была, Анна Борисовна, очень добрая, любила нас, как родных. И когда наш десятый «Б» на последнем звонке стоял, её к нам пригласили, и она плакала. А я думала, что это, наверное, и есть счастье — видеть, какими людьми становятся дети, которых ты научила…
— По-моему, не такие уж и несбыточные мечты, — замаетил Захаров. — Вполне осуществимые. Съездить в Париж на неделю не так уж дорого, меньше тысячи евро.
— Да, я знаю. Только у меня всё никак не получается накопить, — Людмила улыбнулась, будто оправдываясь. — И от фонда поехать пока не сложилось.
— А школа? Что тебе мешает вернуться к своим первоклашкам, если так мечтается?
— Да как-то отвыкла я от школы. Там ведь свой микроклимат, своя субординация, свои порядки, — пожала она плечами и опять уставилась на угли. Подул ветерок, и они вдруг разродились редкими лепестками огня. Не рассказывать же ему, что в школе зарплата на треть меньше той, что ей платят в Фонде, а денег и так всегда в обрез.
— Да, микроклимат в школе тот ещё! — согласился Игорь и поворошил угли, чтобы погасли. — Мы, помню, в интернате, учительницу географии мычанием с ума сводили. Сидели на уроке и мычали с сомкнутыми губами, а она просто бесилась оттого, что не могла понять, кто из нас гудит. Орёт, обзывается, а нам, балбесам, весело.
