Его темно-карие глаза округлились от удивления, и он чуть привстал так, что ноутбук едва не упал на пол.
Габриель ожидал, что после того, как Елена побывает в руках стилистов, она будет выглядеть намного лучше. Потому что хуже, чем она выглядела, быть уже не могло. Конечно, он заметил ее естественную привлекательность, но не ожидал, что она может быть настолько красивой.
Ему казалось, что она стала участницей одной из этих «до и после» телепрограмм, которые когда-то так любила смотреть его мать.
На Елене были джинсы бледно-голубого цвета длиной до икр и длинный серебристый топ с открытыми плечами, из-под которого выглядывали лямки бюстгальтера лилового цвета. В самой по себе одежде не было ничего такого особенного, но вместе с отлично подобранными украшениями, чер ными туфлями на высоких каблуках и прической, которая кричала «только что поднялась с кровати»…
Перед ним стояла прежняя Елена, девочка-сорванец, но теперь очень женственная и соблазнительная.
И эта красавица через два дня станет его женой.
– Дорогая моя, ты выглядишь потрясающе, – сказал Габриель. – Ты хорошо провела день?
– Спасибо, замечательно, – мило улыбнулась Елена, но он прекрасно понимал, что скрывается за этой улыбкой.
Убедившись, что все покупки доставят в его апартаменты, Габриель вывел Елену из магазина, и они направились к его машине.
Габриель получил неожиданную, но очень приятную новость о том, что один из ближайших соратников Иньяцио может быть подкуплен, но эта новость стала вдруг не такой важной, как женщина, сидевшая рядом с ним.
Габриель еще раз искоса глянул на Елену. Ее щеки порозовели, а глаза просто искрились.
– Тебе и в самом деле понравилось, – заметил он.
– Да, – кивнула Елена. – Не думала, что поход по магазинам может доставить столько удовольствия.
– А как ты обычно покупаешь себе одежду?
– Я забегаю в магазин и тут же выбегаю из него в надежде, что мне подойдет то, что я выбрала.
– Ты единственная дочь в семье. Почему же тебя не одевали как принцессу?
– Я всегда хотела быть мальчиком, как мои братья, и ненавидела, что отличаюсь от них потому, что я девочка.
– Думаешь, все было бы по-другому, если бы рядом с тобой была твоя мать?
– Не знаю. Я не помню ее.
– Мне очень жаль, – ответил Габриель, вспоминая женщину-шведку, у которой всегда были наготове улыбка и партия горячих тефтелей. Наверное, Елене исполнилось всего два года, когда ее мать умерла. – Она была чудесной женщиной.
– Ты знал ее? – потрясенно спросила Елена.
