Собрав волю в кулак, Клаудиа расстегнула застежку и повела плечами, позволяя купальнику упасть на пол. Глубоко вдохнув, она посмотрела на Лукаса и, прочитав в его взгляде сводящее с ума желание, удовлетворенно выдохнула.
Пожирая ее глазами, Лукас одним движением скинул с себя оставшуюся одежду, гордо выставляя свое естество. И ему действительно было чем гордиться. Разумеется, ей особо не с чем было сравнивать, но на картинах мужские достоинства были куда меньше. Но она не сомневалась, что они отлично друг другу подойдут. Иначе и быть не может.
Взяв за подбородок, Лукас погладил ее по губам.
– Не будем торопиться, я должен быть уверен, что не причиню тебе боли.
– Не причинишь.
Лукас приник к ее губам, и она охотно ответила на жадный поцелуй, радуясь, что наконец-то одежда не мешает чувствовать его тело.
– Я хочу большего.
– Не торопись. – Он проложил влажную дорожку жарких поцелуев вниз по ее горлу и, добравшись до того места, где шея переходила в плечи, принялся покусывать и полизывать, посылая волны дрожи, что насквозь пронизывали ее тело. – Ты невероятна!
– Лукас, я… – выдохнула она хрипло.
Вцепившись ему в волосы, она прижала его к себе еще крепче, а когда он положил руку ей на грудь и слегка сжал, она выгнулась, а подкосившиеся ноги буквально отказались ее держать, но Лукас легко подхватил ее на руки и уложил на кровать.
– Querida, какая же ты все-таки чувственная. Легчайшее прикосновение – и ты уже вся горишь.
– Потому что это твои прикосновения, – шепнула она, желая, чтобы он понял. Он – и только он. Больше у нее никогда никого не будет. – Можешь что-нибудь с этим сделать?
Лукас тихо рассмеялся:
– Я отлично знаю, что с этим сделать.
– Вот и хорошо.
Опираясь на локти, он завис всего в паре сантиметров от нее и смахнул падавшие ей на лоб волосы.
– Эти локоны на моих простынях… Dios, Клаудиа, как же ты все-таки прекрасна!
Купаясь в мужском восхищении, она вновь притянула к себе Лукаса, чтобы насладиться очередным поцелуем, только еще привыкая к невероятной радости быть желанной.
Крепко обняв ее за талию, Лукас принялся прокладывать новые цепочки поцелуев по ее шее, а вторая рука легла ей на грудь, дразня, поглаживая, лаская… А когда на смену руке пришли сомкнувшиеся на напрягшемся соске губы, Клаудиа протяжно застонала.
– О да… – Выгнувшись дугой, она потерлась об него бедрами. – Дальше! – Но вместо того чтобы спуститься туда, где она отчаянно в нем нуждалась, этот злодей лишь переключился на ее вторую грудь.
