Она упивалась этим. Жаждала Тео, словно между ними существовало только это. Простое и неоспоримое. Заставляющее покориться.
То, что соединяло их, заключалось в этом пылающем диком огне, обжигавшем Холли, воспламеняющем ее тело, заставляя ее тянуться к Тео.
– О да, ты уже горишь, – выдохнул Тео ей в ухо, когда его ладонь легла на заветный треугольник между бедер, впитывая в себя избыток вырывающегося из ее тела жидкого пламени.
Спина Холли изогнулась помимо ее воли, толкая груди вверх. Голова женщины упала на его твердое плечо.
– Будешь ли ты такой, как я помню? Спустя все эти годы? Дикой и готовой принять меня, неважно где, когда и как?
Тео не стал ждать ответа. Или он знал, что она не способна говорить в эту минуту? Что ее голос затерялся среди музыки и колдовских темных чар, которыми он ее опутал? Что она способна только дрожать, пока он удерживает ее у грани, которая открывает путь в мир, где тело поет гимн восторга?
Холли допускала, что да. Конечно да.
Рука Тео немного сместилась, его пальцы нырнули за край ее трусиков, и их сразу же лизнул первый язычок горевшего в женщине огня. Затем его пальцы проникли глубже и оказались словно в жерле вулкана…
Это было, как взрыв. Холли содрогнулась, с ее губ сорвалось его имя. Она обмякла в руках Тео, а он продолжал держать ее, ожидая, когда она снова сможет дышать.
– Тебе это определенно понравилось, Холли, – холодно произнес он, и его голос ударил ее наотмашь. – Ты все такая же. Ты затеяла какую-то игру или в самом деле готова раздвинуть ноги перед первым встречным?
Холли мгновенно замерла, что, несомненно, и было его целью. Она дернулась, пытаясь отодвинуться от Тео. Экстаз, который она только что испытала, превратился в удавку ужаса на горле. Чувствуя, что слезы готовы брызнуть из глаз, молодая женщина поправила одежду и повернулась к нему, прижавшись спиной к вибрирующему стеклу. Тео возвышался над ней, словно скала. Каким-то образом ей удалось сдержаться.
Но вот заставить Тео исчезнуть она была не в силах. Не говоря уже о том, чтобы забыть прошлое.
В кабинке было довольно тесно. Тео не шевелился. Он выглядел огромным и смертельно опасным. Он наблюдал за Холли, и на его красивом лице не было даже тени извинения.
Разве она должна была вспыхнуть снова? Разве она не должна была прийти в ужас? Но с Тео все было не так легко и просто. Невозможно не брать в расчет реакцию, которую он в ней вызывал. Ее тело не волновало, что он говорит. Оно по-прежнему испытывало чувственный голод. И сейчас голод был даже сильнее, чем раньше.
