Старатели Сахары | страница 25
Разливая всем в армейские кружки до краев, как ему казалось, по древней Северо-Шаолиньской традиции, прозрачного горячительного напитка, со словами: «Вот так тренируются в Северном Шаолине! Это вам там не какие-нибудь южане!», он весьма проворно, с победным криком шаолиньских монахов «Гам Бэй»[38], опрокинув армейскую кружку, подпрыгивал, проглатывая свисавший над головой пельмень или маринованный огурчик.
Время шло. Как-то Леопольд Гульнарович, выменяв на рынке у бурятского торговца на основательно початую бутылку спирта «Royall» обветшалый и повидавший виды шифоньер, карабкался, взбираясь на таёжную, покрытую молодыми елями и вековыми кряжистыми кедрами сопку с поклажей на спине.
– Гульнарыч! Погодите! Там вас главный директор зовёт! – услышал Леопольд Гульнарович встревоженный голос за спиной. – Там вас все ищут! А что это у вас такое на спине? – поравнявшись с Леопольдом Гульнаровичем, удивлённо спросил военнослужащий Бато. – Говорят, вам там направление в Северный Шаолинь прислали! – восторженно добавил Бато, ощупывая рукою шифоньер на спине Леопольда Гульнаровича.
– Наконец-то! – радостно воскликнул Леопольд Гульнарович, перекладывая шифоньер на широкие бурятские плечи военнослужащего Бато. – Поаккуратнее! Это антиквариат, Х век династии Дзинь, из канцелярии самого настоятеля Северного Шаолиня! – напутствовал Леопольд Гульнарович согнувшегося под тяжестью бесценного груза военнослужащего Бато.
Леопольд Гульнарович и военнослужащий Бато вылетают из таёжной части на плац
…вежливо постучавшись и дождавшись разрешения, Леопольд Гульнарович вошёл в кабинет главного директора промышленного треста численностью в бригаду.
Смешанные чувства радости избавления и грусти расставания овладели главным директором треста численностью в бригаду при виде вошедшего Леопольда Гульнаровича.
– Ну что, Гульнарыч! Дождался? Зовут тебя срочно в Москву! Сдавай дела и должность, рассчитывайся!
И в путь! – озабоченно и с едва уловимой грустью произнёс главный директор Семён Петрович, вручая Леопольду Гульнаровичу телефонограмму с пометкой «Срочно».
Неделею позже, поздним морозным вечером, с большой походной сумкой через плечо и невзрачной котомкой с домашними пирожками, Леопольд Гульнарович стоял на заснеженном сибирском полустанке в ожидании поезда Пекин-Москва.
В клубах снежной пурги, прорывая таёжную мглу ярким светом фар тепловоза, к полустанку подошёл долгожданный поезд.
Зайдя в купе вагона и никого там не обнаружив, Леопольд Гульнарович неспешно уложил вещи, в блаженном предвкушении тихого и беззаботного путешествия достал из котомки пирожок и, непременно намереваясь его откусить, открыл рот.
