, такая тишина, что она могла слышать, как стучит кровь в висках.
Она прошла через маленькую кухню и открыла дверь в святая святых. В этой комнате, ее кабинете, висел огромный величественный портрет ее матери, заказанный отцом спустя год после их свадьбы. Кэссиди опустилась на стул с высокой спинкой и проверила автоответчик. Удивительно, но звонков не было, кроме одного пустого звонка, просто сигнала.
Она подумала, пригласили ли ее брата Джонатана к постели отца. Кэссиди знала, что он сумел втереться в дело Роджера. Она видела их снимки вдвоем. Джонатан просто ждал своего часа, чтобы захватить состояние отца. Она очень не хотела думать плохо о своем брате, но правда была в том, что их отношения никогда не были безмятежными. Фактически он не общался с Кэссиди в течение многих лет.
Джонатану исполнилось семь лет, когда родилась Кэссиди. С того момента, как она себя помнит, она знала о его неприязни, даже ненависти к ней. Это чувство было гораздо глубже классической неприязни и ревности, когда отец мальчика разводится с его матерью, чтобы жениться на «более молодой, стройной и красивой». Лана была именно такая, и даже лучше. И для Джонатана Кэссиди олицетворяла окончательный, неопровержимый разрыв между Роджером и его матерью, дамой из высшего общества Бетси Вандерли Турмейн.
Но помимо всего, Кэссиди оказывалась главным препятствием между Джонатаном и состоянием его отца. Конечно, Кэсс не была угрозой до того возраста, пока не осознает, что после смерти Роджера Турмейна его состояние будет составлять миллионы долларов. Большая часть этих денег была получена от тех инвестиций, которые были сделаны при жизни Ланы. Кроме того, Кэссиди догадывалась, что Джонатан завидовал ее успеху, которого она добилась самостоятельно, без помощи отца.
После бурной юности и ранней неудачной женитьбы Джонатан так ничего и не достиг в жизни. Карьера протеже Роджера была непродолжительной, и теперь на «Десмонд Филмз» его авторитет был не выше, чем у охранника.
Через три года после того, как Кэссиди покинула Калифорнию, Джонатан повстречал состоятельную женщину вдвое старше его, влюбился, женился и переехал в Чикаго. Несколько раз Кэссиди пробовала написать ему, но он ни разу не ответил, тогда она попыталась связаться по телефону. Тот разговор до сих пор остался для нее загадкой.
— Не звони больше никогда, Кэссиди, — резко ответил Джонатан.
— Но… — сопротивлялась она.
— Нет, никогда. У меня есть на то причины.
