— Пятница, вечер. Около восемнадцати ноль-ноль, с того момента, как я вышел из депозитария, — Портной подвинул стул и с облегчением сел перед монитором.
Константин Юрьевич лично сел за пульт и включил воспроизведение записи на ускоренный режим. Экран долгое время не менял свою картинку, прокрутили субботу, воскресенье. Понедельник обозначился иногда появляющимися фигурками посетителей, но все они подходили к другим ячейкам. Таймер записи приближался уже к шести вечера, когда в зале появился высокий, несколько сутуловатый и худой молодой человек, который уверенно подошёл к нужной ячейке и, после того как сотрудник банка вышел из помещения, открыл её.
— Стоп! Он! — Портной вскочил со стула. — У тебя есть запись со входа? С этого ракурса я бы и себя не узнал!
— Конечно, Семён Григорьевич, минуту, — путём несложных манипуляций на экран была выведена увеличенная фотография человека, зашедшего в депозитарий.
— Охренеть… Антон, — Портной схватился рукой за сердце и сполз на стул.
— Так, Семён Григорьевич, сейчас умирать не время, возьмите себя в руки. Будьте добры, давайте вернёмся к прежнему сюжету и досмотрим его до конца, — Иван был весь во внимании.
— Пожалуйста, — начальник охраны включил воспроизведение, и присутствующие абсолютно чётко увидели, как немного неуклюжий молодой человек довольно уверенно открывает ячейку и, не суетясь и не спеша, кладёт серебристый чемоданчик в принесенную им большую спортивную сумку, даже не удосужившись проверить его содержимое. Далее он спокойно покидает помещение депозитария.
— Теперь по порядку, Семён Григорьевич, кто такой этот Антон?
— Это мой водитель… Пойдёмте ко мне в кабинет, Иван Сергеевич, а вы, Константин Юрьевич, проверьте, пожалуйста, все ли процедуры были соблюдены, когда Царьков заходил в депозитарий. Жду вас через тридцать минут. Да, и направьте сотрудников к нему домой — он сегодня не вышел на работу, и его телефон отключён. Поднимите личное дело, узнайте, где живут его родственники, — в общем, выверните всю его подноготную наизнанку — не мне вас учить.
В приёмной управляющего жизнерадостная секретарь Лиличка встретила шефа лучезарной улыбкой, но тут же по выражению его лица поняла, что день не задался.
— Ко мне никого, кроме начальника по безопасности, не пускать, всех, кого надо, буду вызывать сам, — коротко рявкнул Портной и пропустил Ивана вперёд в свой кабинет.
— Слушаю тебя, Сёма, какие мысли будут?
— Боже ты мой, так сесть в лужу… — Портной снова начал терять самообладание. — Это Антон Царьков, мой личный водитель.
