Избел встала, надела сорочку и подошла к окну. Возможно, это трусость – изображать сон, но она чувствовала, что так лучше.
Наблюдая, как любимый выезжал со двора в сером предрассветном свете, она положила руку на живот и снова помолилась, чтобы Пульхер оказался прав. Если она не может получить этого мужчину, то, по крайней мере, будет утешаться, воспитывая его дитя.
Избел поморщилась, выпрямилась и потерла ноющую поясницу. Как только Кеннет уехал, она оделась и пошла убирать в конюшне. Работа была тяжелая и грязная, и ей почти удалось забыть о своем одиночестве. Жаль только, что она не сможет так проработать всю жизнь…
Выйдя во двор, чтобы набрать воды из колодца и смыть с себя вонь конюшни, она вдруг насторожилась. Что-то было не так… Раньше она никогда не чувствовала угрозы в стенах Бандала, а сейчас… Казалось, магия, прежде защищавшая ее, внезапно исчезла.
Умываясь, она продолжала озираться, затем поспешила к воротам, чтобы запереть дверь. Выливая воду в саду у ворот, она поняла, что опоздала – в открытые ворота вбежали двое. Избел поняла, что не успеет добежать до дома, но все равно метнулась к дверям.
Тот, что был повыше и тощий, погнался за ней. Обхватил ее за талию и бросил на землю. И тотчас же подбежал второй и прижал Избел к земле.
Ледяная рука страха сжала ее сердце. Избел поняла, что задумали эти двое, и ее последней связной мыслью была мольба о том, чтобы они не повредили ребенку, которого она уже носила.
Мысленно она звала на помощь Кеннета, но знала, что это безнадежно. Он оставил ее больше часа назад. Даже если бы она каким-то образом смогла докричаться до него, коснуться его разума своими мольбами, – он не сумел бы поспеть к ней вовремя.
Осознав, что она действительно совершенно одна и даже призраки ее покинули, Избел стала сопротивляться еще яростнее. Тощий негодяй, сидевший на ней верхом, занес над ней кулак, и она приготовилась к удару. В следующее мгновение кулак врезался ей в челюсть, и ее наконец окутала благодатная тьма.
– Кеннет! Кеннет! Помоги!
Рыцарь резко натянул поводья, придержав коня, и осмотрелся. Хотя он ничего не увидел, его охватил страх, а этот жалобный крик о помощи все еще отдавался эхом у него в голове. И то был голос Избел – он был в этом уверен! Но как он мог ее услышать, если находился в часе езды от Бандала?
– Магия, – пробормотал Кеннет. – Она пытается использовать магию, чтобы притянуть меня назад, Уоллес.
Едва он произнес эти слова, как понял, что все совсем не так. Избел никогда не пошла бы на подобный обман. Да и страх в ее голосе был слишком реален. Казалось, что притяжение, которое он чувствовал, требование мчаться обратно в Бандал, было порождено не эгоизмом, но ужасом и необходимостью. Она взывала не к любви и страсти, но к его силе и защите.
