– Смотрите и запоминайте, – сказал он, выводя пленниц за ворота.
Лошади с ссутулившимися всадницами шли между догоравшими домами, осторожно переступали через окоченевшие трупы мужчин, женщин, детей, стариков. Из тлевших деревянных стен поднимались клубы сизого дыма. В небе над разоренным, залитым кровью по самые крыши городом неслышно парили вороны.
– Расскажите все без утайки. – Ратмир шлепнул лошадей по крупам, пуская их в галоп.
– Ярл! – вдруг окликнули его сзади.
Дренги во главе с Эйнаром тащили к Ратмиру упиравшегося избитого человека. Золотая тесьма на шелковом халате была покрыта коркой грязи.
– И снова здравствуй, Газван, – сказал, остановившись, Ратмир, глядя в испуганно бегавшие темные зрачки.
– Я хотел принести их тебе, – купец, пошевелив связанными за спиной руками, указал подбородком на драгоценные рукояти торчавших у него за поясом мечей.
– Благодарю тебя за услугу, – Ратмир взял мечи и резким движением всадил клинки между трясущихся ног пленника.
– Теперь ты стоишь вчетверо дороже, – сказал он, глядя в выпучившееся от боли и ужаса глаза.
Железный ярл положил скрещенные лезвия на плечи хрипящего купца. Скрежетнула о кости сталь, и голова купца упала на землю. Дренги бросили обмякшее тело, принявшись обшаривать кошели на поясе. Зазвенели дирхемы, лопнули золотые цепи, драгоценные кольца снимали с мертвых рук вместе с отрезанными пальцами.
– Мясник! – вдруг выкрикнул кто-то позади.
Обернувшись, Ратмир увидел, как из груды порубленных воинов поднимается огромный, измазанный кровью с ног до головы муж.
– Сдохни! – заревел великан, выдергивая из трупа громадную секиру и бросаясь на Железного ярла.
Тот легко уклонился от движения ослабевшего от ран противника и вонзил ему в живот оба меча по самые рукояти.
Богатырь умолк, уставившись расширенными глазами в лицо своему убийце. Ратмир застыл, узнав его взгляд.
– Нет, – пробормотал он, – нет, нет, нет…
– Ратмир, – прошептал, оседая на землю, монах Варфоломей, выпуская из поднявшихся было рук секиру по имени Мария Магдалина.
– Нет, нет, нет! – всхлипывал убийца, вцепившись красными по локоть руками в плечи монаха.
– Ты все забыл, – бормотал монах, – я надеялся… что ты остановишь…
– Ты выживешь! Я… я приказываю! – кричал Ратмир, размазывая по лицу грязные слезы.
– Отныне чужая боль станет твоей, молодой волк, – прошептал монах. Он из последних сил поднял руку и осенил Железного ярла крестным знамением. – Прежде чем бороться с мраком… нужно справиться с тьмой внутри себя…
