Сумерки за тяжелым пологом пахли душисто и сладко, так что у гостя даже слегка закружилась голова. Хозяин, грузный, могучий муж без усов, но с окладистой черной бородой, восседал на подушках возле узкого позолоченного кувшина.
В руке Газван держал трубку, соединенную с причудливой посудиной, из которой струился белый ароматный пар. За спиной купца сидела темная и блестящая, словно вырезанная из огромной черной жемчужины, голая наложница, разминавшая широкие плечи хозяина. Рядом была поглощена тем же занятием белоснежная, как слоновая кость, обнаженная рабыня с шапкой ярко-рыжих кудрявых волос.
Ратмир с трудом оторвал взгляд от черно-белой пары, которая при его появлении принялась одаривать его влажными взглядами.
Острые глаза Газвана ощупали замешкавшегося на пороге гостя с головы до ног. Узкие губы раздвинулись в кривозубой улыбке, над которой хищно навис длинный горбатый нос. Этот человек источал опасность так же, как его посудина – сладкий пар.
– Будь моим гостем, – рука, унизанная искрящимися красными и синими камнями, лениво указала на подушки в углу.
Небрежно ступая грязными сапогами по бархату и шелку, Железный ярл прошел по шатру и плюхнулся в мягкий шелк. Улыбнулся приподнявшему бровь арабу.
Черная наложница захлопотала над серебряной чашей, наливая гостю темно-красное вино из кожаного мешка.
– Я не займу у тебя много времени, Газван ибн Хоттаб, – сказал Ратмир, стараясь не смотреть на назойливо колыхавшиеся у самых глаз блестящие от масла груди с коричневыми сосками. – Слышал я, ты владеешь двумя мечами с далеких островов.
– Люди не врут, – ответил араб. – Я режу этими ножами арбузы. У тебя к ним есть какой-то интерес?
– Я хочу купить их у тебя.
– Мои ножи стоят дорого, – Газван откинулся на подушки. В темных глазах зажегся недобрый огонь. – Очень дорого.
– Знаю, – улыбнулся Ратмир, – поэтому я готов отдать за них целый корабль. Ты можешь взглянуть на него хоть сейчас.
Газван задумался. Щелкнул пальцами, и рыжеволосая рабыня, вспыхнув копной волос, быстро принесла ему два клинка, валявшихся на промокшей от арбузного сока шелковой скатерти.
Что это были за мечи! Черный, хищный и тяжелый, как ярость, казался скованным из куска ночного неба, заключавшего в себе бесконечность и тайну целой Вселенной. Белый, сверкающий, легкий, был словно сделан из первого луча утреннего солнца, от которого светлеет в мире и на душе.
Купец вытер их о колено от налипшей мякоти. Полюбовался на блеск полированной стали и поднял глаза на гостя.
