Человек лениво потянулся коротким туловищем, затянутым в красную шелковую рубаху, и с громким хрустом сломал в руках обглоданную кость. Капли жира падали с густой бороды на бесценный шелк, но его хозяин, казалось, вовсе не замечал этого. Он смачно втянул в себя мозг, отбросил обломки в сторону и посмотрел на вошедших.
В этом взгляде чувствовалась такая мощь, свирепость и уверенность в себе, что стоявший рядом ронин зашевелил губами, читая заговор, как делал всегда, когда чувствовал присутствие демонов.
Из глаз коротышки смотрел великан.
– Сначала, Эйнар Однорукий, – сказал Медведь, вытерев пальцы о синие шелковые штаны, – я думал сделать с тобой то же, что сделал сейчас с бараном вроде тебя. Никто не смеет брать мое добро даже по ошибке.
Вожак выдержал паузу и перевел взгляд на Ратмира. Толстые пальцы задумчиво покручивали конец жесткого уса.
– Но я не принимаю поспешных решений. Суета – мать неудач, – продолжил Медведь, рыгнул и откинулся на высокую спинку. – Я узнал, кто ты и кто твой спутник по имени Ратмир, посмевший привести сюда своего узкоглазого раба. Это знание заинтересовало меня. Вас учил воевать сам Вагн Старый. – Медведь снова помолчал и продолжил: – Железо в руках сильных ценится на вес золота.
Он кивнул своим людям, и стоявшая у почетного сиденья шеренга разомкнулась, пропуская вперед дренга, тащившего за собой худенькую девушку с выбившимися из-под платка темными прядями.
Эйнар переступил с ноги на ногу.
– Это твоя жена? – равнодушно спросил Медведь.
– Она ни в чем не виновата, – хрипло выдавил из себя Однорукий.
– Люди Белого бога говорят, муж и жена – одна плоть, – сказал Медведь. Он лениво шевельнул пальцами, и воин толкнул девушку к конунгу. Тяжелая ладонь влепила ей такую затрещину, что та не удержалась и упала у ног самозваного конунга.
– Прекрати. Наказывай меня… – Щеки Эйнара наливались тяжелой кровью.
– Я тебя и наказываю. С ее помощью. Твое лицо мне еще пригодится, – ответил Улл.
– Сделаю все…
– Конечно, сделаешь, – равнодушно оборвал его Медведь и скомандовал: – Уберите.
Девушку, от удара лишившуюся сознания, уволокли куда-то в глубь зала.
– Оставьте нас, – процедил конунг, даже не взглянув на присутствующих, и в мгновение ока зал опустел. Остались лишь Улл, четверо дюжих телохранителей, возвышающихся рядом с деревянными фигурами медведей их безмолвными двойниками, и трое пленников, в своих простых рубахах похожих на стайку понурых привидений.
Улл поднял глаза на Эйнара. Тот снова чуть не пошатнулся от тяжести его взгляда.
