– Это всего лишь я, – спокойно произнес он. – И, к вашему сведению, нельзя угрожать безоружному парню, когда он к тому же стоит к вам спиной.
Эмма не опустила биту.
– Да, но теперь-то вы повернулись.
Стоун с трудом удержался от желания прикрыть рукой пах.
– Послушайте, просто расслабьтесь.
– Расслабиться? Вы вломились ко мне в дом!
Эмма выглядела и говорила как истинная уроженка Нью-Йорка, и как бы Стоун ни противился собственным чувствам, ему это нравилось.
Очень нравилось.
И может быть – но только может быть, – их сближение произойдет сегодня.
– Я не вламывался, потому что у меня есть ключ. Ваш отец дал мне его на всякий случай. Мне не раз приходилось им пользоваться… – Стоун широко улыбнулся. – Потому что вашему отцу не нравится, когда его будят.
– Вы хотите убедить меня в том, что мой отец позволял вам приходить и рыться в лекарствах, когда вам заблагорассудится?
– Только в случае необходимости, – уточнил Стоун и снова попытался улыбнуться.
Однако Эмма даже бровью не повела. Она продолжала хмуриться, а ее цепкий взгляд скользнул по телу Стоуна и задержался на пропитанной кровью ткани.
– Вы ранены.
– Немного поцарапался. Просто хотел промыть рану и…
– Дайте догадаюсь. Вы собирались залепить ее пластырем. – Вздохнув, Эмма опустила биту и кивком указала на стул. – Сядьте.
Однако вместо этого Стоун облокотился о стойку и посмотрел на биту.
– Вы действительно собирались ею воспользоваться?
– Разве я не пригрозила надрать вам задницу? – Эмма зловеще улыбнулась. – Поверьте, я бы это сделала.
Возможно. Но лишь потому, что Стоун был слишком ошеломлен, чтобы себя защитить. Черт возьми, эта женщина и впрямь горячая штучка. Стоун, не отрываясь, смотрел на ее полную грудь с четко вырисовывающимися под тканью футболки тугими сосками, восхитительно округлые бедра и полоску обнаженной кожи живота.
Эмма прошла мимо незваного гостя и надела халат. Проклятье!
– Извините, – обратилась она к Стоуну, увидев выражение его лица. – Только приглашенным ночным гостям позволено лицезреть меня в пижаме.
– Могу ли я получить приглашение?
Смех Эммы возвестил о том, что ни за что, ни при каких обстоятельствах ему не получить подобного приглашения, и все же Стоун улыбнулся.
– Вы очень хорошенькая, когда смеетесь.
Эмма все еще улыбалась, когда подошла ближе, чтобы рассмотреть колено.
– На этот раз зашивать не придется.
– Хорошо.
Эмма выпрямилась и внимательно рассмотрела рану над бровью Стоуна.
– Заживает хорошо. Я подумала, вам понадобятся антибиотики, но теперь вижу, что в них нет нужды. И все же.
