Тот радостно осклабился:
– И впрямь не извинился! Как нехорошо…
– А ну, прекратите! – громогласно воскликнул Гудиан. – Иначе Агнеус-Солнце покарает вас своим Перстом!
– Смотри, как бы мы тебе самому персты не пообломали, – отмахнулся от него толстощекий Гунт.
– Давай-ка заставим Лексюка, – гудел Нефлинг, – а эти потом сами нас умолять о пощаде будут. Лексюк у них сейчас главный, и он плохо влияет на сулёг.
– На колени, живо! – рявкнул Гунтас так, что Абио вскрикнул от испуга, а Саня выпал из прострации.
– Чего? – поморщился он, инстинктивно держась за нагрудный карман. Честно говоря, ему сейчас было плевать и на толстяков, и на обидные слова, и даже на Гардока. Его занимало лишь одно: мастер Тайлас! Надо срочно бежать. Ведь кристалл может умолкнуть в любую секунду! А это не мобильник, чтобы потом перезвонить.
– Э, ты тут не шали! Удрать решил? – прикрикнул Гунтас, заметив поползновения Белова.
– А ну, стоять! – подхватил его дружок. – Живо извиняйся и читай Риан раскаяния! – рявкнул он и скрестил руки на жирной груди, выставив правую ногу так, что Лекса даже смех пробрал.
– Может, тебе еще гопака сплясать?
– Чего ты промямлил, пискля несчастная?.. – угрожающе начал было светловолосый толстяк.
– Да тьфу на тебя! – с чувством плюнул в его сторону Лекс, и надо же было такому случиться – мятка, которую он так усиленно жевал, вылетела у него изо рта и попала Нефлингу точнехонько на бордовую робу, чуть ниже груди!
– А?! – Толстяк так и остолбенел, завороженно глядя, как белый тягучий комочек медленно стекает вниз, к широкому ремню. Мятка, видимо, даже слишком свежей оказалась: растекалась она просто отменно!
Абио, Гунтас и Гудиан застыли с открытыми ртами, глядя то на Нефа, то на Лекса.
– Ты это… ты это чего? Совсем обнаглел? – промычал Нефлинг, не в силах прийти в себя от изумления.
И Белов почувствовал себя совсем дурно: надо же так проколоться! Теперь-то он точно встрял по полной! Ноги у него стали ватными от волнения, руки вспотели, он даже про кристаллик в кармане забыл, а тот продолжал дрожать и биться, точно живой.
– Он на тебя плюнул, Неф, ты представляешь, – проговорил Гунтас, словно тот этого сам не видел.
Толстяки были вне себя от удивления, но мало-помалу начинали приходить в себя. И Лекс, не дожидаясь, пока они за него возьмутся всерьез, со всех ног бросился прочь по коридору, к лестнице.
В ту же секунду сзади послышались ужасный шум и вопли Нефлинга:
– Ах, он забузз… гад, сулёга! Гунт, держи его… держи Лексюка!
