— Почему? — спросил Гарри с недоумением.
— Потому что всякий, кто пытался это делать, сходил с ума, — ответила она тихо, и в кабинете на несколько секунд воцарилось молчание.
— Так вот почему ты потеряла сознание даже от простого рассматривания надписей, — догадался он.
— Именно так. Напрямую работать с ними нельзя, поэтому нужно поскорее изъять из архива все колдографии, на которые попадает текст. Даже в запрещенных книгах приведен не перевод, а лишь пересказ содержания табличек. Со слов тех безумцев, которые добровольно решили познать их содержание.
— Ты сказала — «добровольно»?!
— Да. И от этого больше всего не по себе. Когда-то существовали целые культы подобных сумасшедших. Книга из твоей библиотеки так и называется в переводе «невыразимые» или «непроизносимые культы».
— Просто не верится. А откуда тогда взялись сами тексты? Если их нельзя даже прочесть, то что же за человек должен был их писать? Сам Мерлин?
— Их писал не человек, Гарри.
— В каком смысле?
— Они дочеловеческие. Созданы теми, кто жил на Земле задолго до нас. Книги называют их Древние.
— Послушайте, миссис Уизли, — сказал Долиш, откидываясь на спинку кресла, — это уже чересчур! Я не собираюсь спорить с вами по поводу достоверности вашей информации, но, по мне, это просто мифы, не приближающие нас ни на дюйм к поимке преступника.
— В том-то и дело, сэр, что преступник в нашем случае — лишь инструмент. Потому что это не простое безумие. Это сознательный способ отдаться во власть Древних. Читая текст, сознание перестраивается таким образом, что приобретает способность подчиняться тайным приказам.
— И что это могут быть за приказы? Убивать с помощью странного ритуала? — Гарри недоумевающе пожал плечами.
— Я понятия не имею. У меня в голове не укладываются мотивы подобных… созданий.
— Как бы там ни было, — строго сказал Долиш, — инструмент он или не инструмент, но Долохов должен быть пойман! А кто там в его голове приказывает и о чем с ним беседует, это будете потом выяснять с ним лично, миссис Уизли.
— Я настаиваю, сэр, что наш отдел справится с этим делом лучше.
— У вас же нет твердой гарантии, что всё, что вы рассказали — правда, не так ли?
— Нет, сэр, сперва я должна всё-таки раздобыть экземпляр табличек, чтобы быть полностью уверенной, однако, все косвенные признаки указывают на то, что я права.
— Хорошо, что вы скажете, мистер Поттер? Вы согласны с вашим консультантом?
Он опустил голову и задумался. Информация, только что сообщенная Гермионой, была выше его понимания, звучала как дикость, как фантастические легенды, и он не понимал, почему его подруга настолько серьезно восприняла то, что вычитала в каких-то сто лет никому не нужных фолиантах. Но много ли он знал случаев, когда Гермиона ошибалась?
