Пожалуйста, найдите основания для моих официальных рекомендаций тюремному совету штата, касающихся повышения в должности служащих тюрьмы Алгонкин в будущем году.
Искренне Ваш,
Джоэл Фосетт».
— Господи, неужели этот тип сунул палец и в тюремный пирог? — воскликнул отец.
— Теперь вы можете себе представить, каким спрутом был этот «защитник бедных», — с горечью сказал Джон Хьюм. — Он пытался заполучить голоса даже в тюрьме с помощью патронажа. Не знаю, какой вес имели его рекомендации совету, но, даже если никакого, он умудрялся изобразить себя этаким Гаруном аль-Рашидом,[24] который раздает дары. Тьфу!
Отец пожал плечами и взял четвертую копию. На сей раз он усмехнулся:
— Прочти, Пэтти. Негодяй и его умудрился запачкать той же кистью.
Я с удивлением обнаружила, что письмо адресовано старому другу отца, губернатору Бруно, и подумала, что бы сказал губернатор, получив столь дерзкое послание:
«Дорогой Бруно!
Мои друзья на Капитолийском холме информировали меня, что Вы открыто выразили свое отношение насчет моих шансов быть переизбранным в округе Тилден.
Позвольте напомнить, что, если Тилден отойдет к Хьюму — его номинация обеспечена, — политическое эхо может отразиться на Ваших шансах быть переизбранным в будущем. Тилден — стратегический центр долины. Вы об этом забыли, не так ли?
Советую ради Вашего же блага серьезно подумать, прежде чем подрывать репутацию члена Вашей партии, достойно занимающего пост сенатора.
Дж. Фосетт».
— Честное слово, я сейчас заплачу! — Отец швырнул копию в папку. — Знаете, Хьюм, я почти готов отказаться от расследования. Этот сукин сын заслужил, чтобы ему всадили нож в сердце… В чем дело, Пэтти?
— Сколько копий было в папке, отец? — медленно спросила я.
Хьюм бросил на меня резкий взгляд:
— Четыре.
— А на столе пять конвертов!
* * *
Я почувствовала себя немного лучше при виде испуганного лица окружного прокурора и алчности, с которой он схватил со стола стопку конвертов.
— Мисс Тамм права! — воскликнул он. — Кармайкл, как это случилось? Сколько писем продиктовал сенатор?
Секретарь выглядел искренне удивленным.
— Только четыре, мистер Хьюм. Копии которых вы прочитали.
Хьюм быстро просмотрел конверты, передавая их нам. Конверт с письмом Илайхью Клею находился на верху стопки; его покрывали пятна засохшей крови. Под ним было письмо редактору «Лидс икзэминер» со словом «Лично», напечатанным в углу конверта и подчеркнутым. Третий конверт был адресован начальнику тюрьмы — на краях лицевой стороны виднелись следы скрепок. Правый нижний угол занимала надпись: «Касательно письма № 245 насчет продвижения по службе сотрудников тюрьмы Алгонкин». Конверт с письмом губернатору был дважды запечатан личной печатью сенатора из синего сургуча, а в углу снова находилось подчеркнутое слово «Лично».
