— Но прикончить-то хотели моего старого друга Джона, — вежливо возразил мистер Сантелли. — Так что торгуйте вашими сведениями где-нибудь еще, мистер Всезнайка.
Джон Скотт переводил ошеломленный взгляд с игрока на мистера Квина, шевеля челюстями.
* * *
В этот момент полицейский привел мистера Хэнкуса-Пэнкуса Холлидея — его очки съехали на кончик носа, а оторванный воротничок свисал у торчащего кадыка. Джон Скотт бросился к нему, но Эллери вовремя ухватил его за руки, предотвратив бойню.
— Убийца! Негодяй! Конокрад! — ревел старик. — Что ты сделал с моей девочкой?
— Выражаю вам свое сочувствие, мистер Скотт, — серьезно произнес Холлидей.
Старик застыл с открытым ртом. Мистер Холлидей с достоинством обратился к полицейскому, который привел его:
— Не было никакой необходимости так грубо обращаться со мной. Я готов подчиниться… э-э… обстоятельствам. Но я не отвечу ни на один вопрос.
— При нем не было пушки, шеф, — сообщил полицейский.
— Что вы сделали с пистолетом? — осведомился шеф полиции.
Ответа не последовало.
— Вы признаете, что целились из него в мистера Скотта?
Снова молчание.
— Где мисс Скотт?
— Ваши вопросы бесполезны, — твердо заявил мистер Холлидей.
— Хэнкус-Пэнкус, вы неподражаемы, — рассмеялся Эллери. — Вы не знаете, где Кэтрин, верно?
Холлидей тотчас же встревожился.
— Пожалуйста, мистер Квин, не принуждайте меня говорить!
— Но вы ожидаете, что она присоединится к вам здесь, не так ли?
Хэнкус побледнел.
— Он псих, — сказал полицейский. — Даже не пытался бежать и сопротивляться.
— Хэнк! Папа! — послышался крик Кейти Скотт. Растрепанная и с испачканным лицом, девушка ворвалась в офис и кинулась на тощую грудь мистера Холлидея.
— Кейти! — вскрикнула Паула, бросаясь к девушке и обнимая ее. В следующую секунду все трое — Паула, Кэтрин и Хэнкус — плакали вместе. Челюсть старого Джона отвисла еще ниже, полицейские застыли в недоумении, и только мистер Квин продолжал улыбаться.
Затем мисс Скотт подбежала к отцу и спрятала лицо на его широкой груди. Плечи старого Джона слегка приподнялись, хотя на лице оставалось ошеломленное выражение.
В разгар этой невероятной сцены в офис ворвался ветеринар ипподрома.
— Хорошие новости, мистер Скотт, — сообщил он. — Я извлек пулю, и, хотя рана глубокая, даю вам слово, что, когда Риск выздоровеет, он будет бегать как прежде. — И ветеринар быстро вышел.
Улыбка мистера Квина стала еще шире.
— Ну и ну! — воскликнул он. — Неплохая комедия ошибок!
— Комедия! — рявкнул старый Джон поверх золотистых локонов дочери. — Вы называете комедией покушение на мою жизнь? — И он свирепо глянул на мистера Хэнка Холлидея, который вытирал глаза позаимствованным у полицейского платком.
