Подойдя на цыпочках к креслу, Эллери наклонился и пощекотал пером кончик носа девушки. Она открыла глаза и вздрогнула.
— Эллери! Я заснула — мне снился ужасный…
— Возможно, я спятил, — прервал Эллери, — но думаю, я кое-что обнаружил. Подождите здесь. — Он быстро вышел.
Вскоре Эллери вернулся с большой кварцевой лампой. Он поставил ее у окна и воткнул вилку в розетку в плинтусе. На ковре появился овал яркого света.
— Браун лежал где-то здесь… — Эллери Квин обращался скорее к самому себе, чем к Никки. — А его правая рука находилась приблизительно… нет, точно… там. — Он указал на точку на ковре неподалеку от пятна крови. — Смерть наступила около трех. Три часа по летнему времени — значит, в действительности около двух. Солнце стояло высоко. Оно должно было освещать письменный стол и… — Эллери поправил лампу так, чтобы она освещала участок поблизости от места, где, как он считал, была рука убитого.
Никки наблюдала за ним, сначала удивленно, а затем все более скептически.
— Ваша теория состоит в том, что джентльмен умер от солнечного удара? — спросила она.
— Солнце должно было светить примерно под таким углом… — бормотал Эллери, игнорируя Никки. Он передвинул лампу назад, оставив ярко освещенным участок на ковре, и подошел к девушке. — Дайте мне ваш браслет.
Озадаченная Никки сняла браслет с запястья и протянула его Эллери. Он посмотрел на сверкающие граненые камешки и отполированную до блеска сталь.
— Подойдет. Может быть, вы получите браслет назад, а может быть, и нет.
— Я заплатила за него два с половиной доллара плюс налог.
— Вас надули. — Эллери положил браслет близко от центра овального пятна света на полу и отошел назад. Камни сверкали на солнце. — Великолепно! — Схватив Никки за руку, он потащил ее в кабинет. — Пошли. Нас не должны заметить.
Эллери остановился у дверного проема.
— Стойте спокойно, — велел он, повернувшись так, чтобы видеть браслет на полу спальни. — Не двигайтесь, что бы ни случилось.
— В чем дело? — осведомился Флинт, направляясь к ним.
— Тсс! Отойдите назад и не шумите.
Они стали ждать. Если не считать чириканья птиц на гикори, тиканья часов в кабинете и тяжелого дыхания Флинта, вокруг царила тишина.
Тик-так. Тик-так. Одна минута, две, три…
Не зная, чего ей ожидать и чего ожидает Эллери, Никки была еще сильнее напряжена, чем он. Она посмотрела на Эллери. Его глаза не отрывались от окна спальни.
Вдруг воробьи перестали чирикать. В той внезапности, с которой они умолкли, было нечто зловещее. Послышалось хлопанье множества миниатюрных крылышек, и вновь наступила тишина, нарушаемая только ритмичным тиканьем. Дыхание Флинта прекратилось одновременно с чириканьем — очевидно, он задержал его.
