». Она вошла в кабинет Роджерса, взяла со стола журнал и села в кожаное кресло. Разглядывая красотку в более чем открытом купальном костюме, изображенную на обложке, Никки подумала: «Золотоволосая амазонка».
И тут она услышала чей-то вопль. Это был дикий, истерический визг, непонятно, мужской или женский. Он становился все громче.
— Могилу! Могилу!
По спине у Никки побежали мурашки. Она уставилась в дверной проем.
Дверь напротив распахнулась, и оттуда выбежал старик в лохмотьях. Взгляд его дико блуждал, длинные волосы были всклокочены. На плече у него сидела большая черная птица. Продолжая вопить, он помчался по пустому коридору.
Снова наступила тишина.
Никки недоуменно заморгала. Что здесь происходит? Что за люди живут в одном доме с Барбарой? Старик вылетел сломя голову из кабинета мистера Брауна.
Секретарша сказала, что Джим Роджерс у него. Однако из комнаты не доносилось ни звука, хотя дверь оставалась открытой настежь. Никки на цыпочках пересекла коридор и заглянула в кабинет. Конечно же в нем никого не оказалось. Возле большого письменного стола стояли обитые плюшем стулья; кушетка и драпировки также были плюшевыми. «Какое великолепие!» — подумала Никки. Солнечные лучи, проникая сквозь железную решетку на окне, играли на резных завитушках стола.
Никки ступила на толстый ковер. Странно, что отсюда выбежал этот полоумный старик. Должно быть, его кто-то напугал, но кто? Он мог выйти через дверь слева или арочный проход справа.
Она заглянула в альков и вздрогнула, увидев статую, слишком сильно походившую на живого человека. Очевидно, это мистер Браун. Неудивительно, что Барбара… В алькове двери не было, так что человек в лохмотьях вышел не оттуда.
Пройдя на цыпочках мимо стола, Никки приложила ухо к двери напротив.
— И вы лишили наследства Барбару? — услышал Никки голос Джима и внезапно почувствовала возбуждение. Это было все равно что слышать диалог в кинотеатре, не видя экрана.
— Целиком и полностью.
— Отлично. Теперь я могу на ней жениться! — Это снова сказал Джим.
Кто-то тихо забормотал — слишком тихо, чтобы можно было разобрать слова. Внезапно послышался сердитый голос:
— И вот какова ваша благодарность. Пошли, Конни, нам пора сниматься с якоря.
Никки шмыгнула в альков. Она едва успела спрятаться за статую в нише, как дверь в спальню открылась и почти сразу снова закрылась. Тот же мужской голос Никки услышала теперь уже в кабинете:
— Ну и положение, черт бы его побрал! Почему ты не обработала его, Конни?
