Сощурившись, она глядит на меня – видно, забыла, как улыбаться.
– А однажды Вивиан Эйрс просверлил дыру в потолке, я через нее на крышу выбралась, он меня к своему планеру ремнями пристегнул, и мы перелетели через Дуврский пролив в Зедельгем. Я проснулась в слезах.
Натужно стонут батареи отопления.
– Гордон Эдмондс? Вы новенький?
Ну точно, дамочка из ума выжила.
– Да, новенький. А вы… вы пациентка?
– Если вы настоящий, то должны знать, кто я такая, – ворчит она.
– Неправда. Я – настоящий, но кто вы – понятия не имею.
Голос превращается в злобное шипение:
– Что, Чудовищу снова развлечений захотелось? Ни за что не поверю, что вы меня спасать пришли. Вот сволочь! Нет, я в эти игры не играю, так ей и передайте.
– Какие развлечения? Какие игры? Вы о ком?
– О Чудовище, вот о ком. По имени я ее называть не собираюсь.
Кого – ее? Неужели речь идет о Хлое? Нет, должно же быть какое-то разумное объяснение.
– Послушайте, я – полицейский. Детектив Гордон Эдмондс, из департамента уголовных расследований полицейского управления долины Темзы. Скажите, как вы здесь оказались? Точнее, как вы думаете, почему вы здесь оказались?
– Детектив в домашнем халате? Под прикрытием расследование ведете?
– Во что я одет – значения не имеет. Я полицейский, ясно вам?
Она, в одной ночнушке, встает с кровати и подплывает к решетке:
– Лжец.
Я отступаю на шаг – а вдруг у нее нож припрятан?
– Вы только не волнуйтесь, прошу вас. Я… я просто хочу понять, что здесь происходит. Как вас зовут?
В узкую щелку между прутьями решетки виден безумный глаз.
– Рита.
Слова вылетают изо рта, как шелковая лента из шляпы фокусника:
– Ни фига себе! Вы – Рита Бишоп, что ли?
Женщина моргает:
– Да. И вы это прекрасно знаете.
Я вглядываюсь, вспоминаю копию фотографии, которую Дебби пришпилила к стене. О господи! Передо мной действительно Рита Бишоп – измученная и постаревшая.
– Столько лет прошло, а она все одну и ту же комедию ломает! – шипит она, обдавая меня уксуснокислым дыханием. – И как ей не надоест!
Голова идет кругом, кровь стынет в жилах.
– И вы с семьдесят девятого года… – начинаю я, заранее боясь услышать ответ. – Вас так с тех пор здесь и держат, на чердаке?
– Нет, – ехидно ухмыляется она. – Сначала меня в Букингемском дворце прятали, потом в балагане гадалки на Брайтонском променаде, а потом на шоколадной фабрике Вилли Вонки.
– Да прекратите вы! – Меня бьет дрожь. – А где Нэйтан? Где ваш сын?
– Вот у нее и спросите! – цедит Рита Бишоп, закрыв глаза. – У леди Норы Грэйер, или как там она себя сейчас величает. Она нас в Слейд-хаус заманила, опоила какой-то дрянью и заперла. А Нэйтана увела куда-то и не признается, жив он или нет.
