и остались косыми. Святой говорил: “Если бы Господь не сделал их косоокими, они всех сириянок превзошли бы разнузданностью, но по болезни глаз своих избегли многих зол”.
Почтенный Иоанн, друг Симеона, позвал его как-то раз к завтраку, а в доме у него висели сырые окорока. Авва Симеон стал отрезать от них куски и есть. Премудрый же Иоанн, не желая громко сказать это Симеону, наклонился к уху его и говорит: “Ты, право, не смутишь меня, если поешь сырой верблюжатины, так что, если хочешь, ешь”. Ведь ему была открыта добродетель юродивого, ибо сам он тоже был мужем духовным.
Однажды некие жители Эмеса пришли в Святой град праздновать Пасху. Один из них направился к святому Иордану помолиться и обходил пещеры, оделяя отцов дарами. По устроению Божию случилось, что этому страннику встретился в пустыне авва Иоанн, брат аввы Симеона. Когда странник увидал Иоанна, он пал на землю и попросил пустынника помолиться за него. Авва Иоанн говорит ему: “Откуда ты?”. Тот говорит: “Из Эмеса, отец”. Тогда Иоанн ответил ему: “Зачем же ты, живя в одном городе с аввой Симеоном, кого зовут юродивым, обращаешься ко мне, ничтожному? Ведь я, как и весь свет, живу его молитвами”. Авва Иоанн повел странника в пещеру свою и богато угостил его, ибо по милости Божией у него все было. Ведь в засушливой пустыне той разве найдешь пшеничные хлебы, жареную рыбу, отменное вино и красивые кувшины? Когда они досыта поели, Иоанн дает ему три жареные рыбы — они тоже были дарованы святому Богом — [171] и говорит: “Дай это юродивому и скажи ему от меня: „Ради Бога молись за брата своего Иоанна"”. И вот Господь дал свидетельство истины — когда странник вернулся в Эмес, у городских ворот встречается ему авва Симеон и говорит: “Как дела, несмысленный? Как живет другой такой же несмысленный, авва Иоанн? Надеюсь, ты не тронул даров, которые он послал с тобой? Право, право, если съел все три, они лягут у тебя комом в желудке”. Странник был поражен, услышав все это, что сам собирался ему сказать. Юродивый тотчас привел его в убежище свое, и, как уверял странник: “Он поставил передо мной все то же, что и авва Иоанн”, даже точь-в-точь такой же величины кувшин, который он видел в пещере Иоанна. “И когда мы поели, я отдал посланных ему рыб, и пошел в дом свой, и не решился что-нибудь рассказать о Симеоне, ибо все думали, что он не в своем уме”.
Выше мы упомянули, что Симеон явил чудо тому боголюбивому мужу, который поведал нам о жизни его. А чудо это таково. Несколько злодеев совершили убийство и через окно подбросили труп в дом упомянутого того боголюбивого мужа. Поднялось немалое смятение, о случившемся донесли властям, и почтенный Иоанн был приговорен к повешению. Идя на казнь, Иоанн говорил себе только одно: “Боже юродивого, помоги мне, Боже юродивого, не оставь меня в час сей”. Господь хотел спасти его от такого оговора, и вот является некто и говорит авве Симеону: “Смиренный, тот друг твой, почтенный Иоанн, будет повешен, и, право, если он погибнет, ты умрешь с голоду, ибо никто так не заботится о тебе, как он”. Пришедший
