– Так это ты приманила Ренату? Как ты ее нашла? – неистово воскликнула Зоя.
– Интернет – хорошая штука! Девочка оказалась очень общительной и описала вид из окна. Оставалось только найти похожий пейзаж. Я и не думала, что она настолько внушаема. Я только раз позвала – и вот Чаша разбита вдребезги. Признаюсь честно, я еле сдержалась, чтобы не испить ее, уж больно соблазнительно она истекала кровью.
– Ты подлая тварь! Ирина узнает, и ты встанешь рядом со мной!
– Уже ничего не поделаешь. Формально, я ни при чем. Девочка сама прыгнула. Меня никто не видел. А твои обвинения сочтут оговором, ведь это ты для всех предатель!
Я стала неожиданным свидетелем коварного саморазоблачения Марины. Тяжело осознавать себя использованной, быть разменной монетой в нечестной игре. Услышав такие откровения, я не сдержалась. Выпорхнула из вентиляционной трубы и камнем обрушилась на Марину. Я вцепилась ей в волосы и начала трепать ее, что было сил. Она не ожидала такого напора и не сразу начала отвечать на удары. Шум поднялся грозный. Нас разняли подоспевшие стражи. Я кричала, что все слышала и смогу подтвердить каждое слово Зои.
Наконец, в зал вошли те, для кого, собственно, и был устроен злосчастный показ – главы семейств в окружении своей свиты. Толпу венчала Ирина. Оторопевшие вампиры сомкнулись в плотное кольцо вокруг нас. Ирина требовала разъяснений. Я рассказала все, без прикрас, не обращая внимания на ненужных свидетелей.
Собравшиеся гомотоги были шокированы новыми подробностями происшествия. Ирина, оказавшись в неловкой ситуации, никак не выдала своей осведомленности. Ведь расправа над Зоей должна была случиться с ее молчаливого согласия. Но и для самой Ирины оказалось неожиданным разоблачение коварного замысла ближайшей соратницы. Марина пыталась оправдываться и юлить. Но Ирина уже была непреклонна. Место Зои на платформе заняла Марина – истинная предательница.
Платформа была создана, чтобы удерживать провинившегося гомотога. Но еще ничего не придумано, чтобы заставить его молчать. Марина не унималась. Ее лютая ненависть к Ирине вырвалась наружу столбом обвинений и еще больших откровений. И то, что во всеуслышание заявила Марина, превратило мирную демонстрацию в бунт.
Марина заявила права на правление Московской Ветви, как единственная наследница. Ирина – не правомочный руководитель. А Виктор – вообще неформал. Он насаждает собственные правила, которые противоречат мировому кодексу гомотогов, за что и был отлучен из Европейского сообщества.